– Я бессилен, ваша светлость. Он не реагирует на мои заклятия. Никогда с подобным не сталкивался, но знаю, что это бывает. К счастью, редко. Известен лишь один случай спасения такого больного, и тот в прошлом веке.
– Ну, я что, клещами должен из вас тянуть? Что за случай?
– Как же, наверняка вы и сами об этом знаете! Виконт де Безансон!
– Тот самый? Герой Великой войны?
– Именно. Он был смертельно ранен, его также не могли спасти, и Эдмонд II наградил умирающего Голубой Звездой. Никто до сих пор не понимает, что произошло, но мои учителя считают, что каким-то образом его спасла Звезда – все-таки это сильнейший артефакт.
– Звезда? Что скажете, кавалер? – обратился де Комон к адмиралу.
– Мы все живы благодаря ему, но он не дворянин, это точно, хотя я так и не узнал, как его зовут. И вообще не военный – амьенский полицейский, так что Желтая… Бог даст, и она сможет помочь? Но в любом случае наградить умирающего героя Звездой – народ такое примет с энтузиазмом. Только как?
– Если позволите, господа, – вступил в разговор маг. – Есть такой ритуал, именно его использовали при награждении де Безансона. Правда, тогда участвовал король, но этот парень простолюдин, а вы оба – кавалеры. Один из вас будет говорить от его имени.
– А имя? Хоть зовут-то его как?
– Все, кто это знает, лежат в соседней палате, но еще два дня должны спать – если прервать исцеляющее заклятие, оно убьет больных. Если согласны – к вечеру Желтая Звезда будет готова.
К вечеру госпиталь был не то что вычищен – вылизан! С недавних пор маршал стал требовать от санитаров чистоты, как в королевском дворце. Впрочем, куда там дворцу, в котором в качестве туалета утонченные придворные запросто использовали первый попавшийся закуток. Здесь же самые тупые солдаты боялись о таком подумать – командир был скор на расправу, а полковые палачи виртуозно владели плетью, после которой не умрешь, но урок запомнишь на всю жизнь. И что с ним случилось? Не было же такого раньше! После прошлогодней кампании в Пиренеях началось, стареет, видно, фантазировать начал.
И вот в госпиталь вошел весь свет высшего общества Кале. Из палаты Жана убрали других больных, чтобы те своими стонами и прочими неблагородными звуками и запахами не омрачали торжественность момента.
Де Комон, важный и нарядный, словно петух в курятнике, объявил о награждении вот этого героя. Адмирал, не уступающий маршалу в величественности, держа Жана за руку, от его имени поклялся служить Галлии, королю и членам королевской семьи, оба вежливо выслушали восторги и аплодисменты, после чего дамы и господа покинули обитель скорби, дабы достойно отметить знаменательное событие – рождение нового кавалера, пусть и простолюдина.