Деревушка, в которую мы прибыли, оказалась целой. Правда выглядела она… Ну очень уж неказисто. С полтора десятка глиняных домов одинаковой формы расположились на берегах небольшого ручья – не более трех метров в ширину. Никаких заборов, никаких калиток. Из деревянного – только двери. Вдоль ручья, сразу за поселением, растянулись неровные прямоугольники обработанной земли. Похоже, через несколько недель начнется посевная, но сейчас поля выглядели просто мешаниной рыжевато-черной грязи. Люди, впрочем, производили не лучшее впечатление.
Всадников выскочила встречать вся деревня – мужики в длинных серых рубахах и такого же цвета штанах. Женщины в сарафанах до пят, перехваченных на поясе тонкими желтыми поясами (у мужиков были черные). Пара стариков и три бабки, с десяток ребятишек в возрасте до десяти лет – чумазых, крикливых и очень худых. И вид у местных был далеко не веселый. Разве что у детей. Наверное, тяжелая зима. Не представляю, как эти селяне умудряются выживать в таких условиях в течение долгой зимы, когда заниматься сельским хозяйством просто невозможно… На нас с Сейвалом и Финвалом косились – уж слишком сильно мы отличались и от крестьян, и от всадников.
Как стало понятно из дальнейшего разговора, который Инэй вел со старостой этого поселения уже на каком то имперско-степнячном диалекте, здесь никто потерянный отряд не видел, ровно как и кочевников. Но зато охотники, вернувшиеся пару дней назад, рассказали о кострах, дым от которых заметили в дне пути к юго-востоку от деревни. Это было достаточно далеко для пешего, но для всадника подобное расстояние не являлось серьезным.
Поразмыслив, Инэй решил оставить в деревне большую часть отряда – на случай неожиданного нападения степняков. Они должны были задержаться на три-четыре дня, изучить местность. Если кочевников в округе не обнаружится – они вернуться в замок. В случае обнаружения крупного отряда противника нужно было послать за подкреплением и удерживать поселение (интересно – как?). Сам же командир Соколов с еще шестью воинами и нами решил отправиться к крепости рода Наеги напрямую. Отсюда до нее было «всего» два дня энергичной езды.
Большая часть первого дня этой скачки была невероятно утомительной и скучной. Всадники практически не переговаривались и весь день ехали рысью, давая своим коням лишь пару передышек по часу за дневной переход. Наши же лошадки, как бы нам их не нахваливали на рынке Товедо, не могли похвастаться такой выносливостью и запасом сил. Поэтому к концу дня уже пускали пену изо рта. И начали это делать в самый неподходящий момент.