— Уговорила, начинаю искать восточного жениха, — Кристина хлопнула рукой по столу. — Только богатого. Турок меня устроит.
— И я! — тут же отозвалась Маша.
— А тебе зачем? У тебя есть Паша.
— Ага. Хотела бы посмотреть на его реакцию, если я завтра заявлю, что увольняюсь и буду сутками лежать на диване, а он, как мужчина, обязан меня кормить, одевать и так далее.
— Вряд ли ему понравится, — улыбнулась я. — А Саид считает совершенно нормальным, что я не работаю.
— А ты пробовала куда-нибудь устроиться? — поинтересовалась Кристина.
— Пробовала, отправляла резюме, но потом перестала. Работать за копейки не хочется, тем более нет финансовой необходимости, а хорошую зарплату мне там не предложат. Ну, а сейчас появится ребенок, тогда точно будет не до службы.
Мы еще немного погуляли по праздничной Москве, и, переночевав у подруг, я вернулась домой.
По мере приближения праздников я все сильнее склонялось к тому, чтобы поменять билет и вернуться в Александрию позже. Меня беспокоило состояние мамы, а кроме того, я не успела сдать все положенные для своего срока анализы. Однажды я аккуратно сообщила Саиду, что хотела бы задержаться еще на несколько недель. Муж отреагировал неожиданно резко, в ультимативной форме потребовав вернуться в срок. Мы сильно повздорили.
— Аня, ты должна быть здесь, как мы и договаривались! — кричал Саид.
— Я же тебе объясняю, что моя мать больна…
— Мне очень жаль, но это ничего не меняет.
— Как не меняет? — вскипела я.
— Я твой муж, и ты должна меня слушаться!
— Саид, мы как будто говорим на разных языках. Речь о моей матери! Почему ты думаешь, что я специально все делаю тебе назло? Мне хочется приехать к тебе, но я очень боюсь за мамино здоровье.
— Аня, это ты меня не понимаешь. Я твой муж. Если я приказываю тебе вернуться — ты должна вернуться. Что здесь сложного?
— То есть раз мы женаты, я должна спрашивать разрешения на каждый свой шаг?
— Да! Именно так. Египтянка не может пойти даже на похороны своей матери, если муж ей не разрешит. А ты ведешь себя так, как будто я просто твой парень: хочу — слушаюсь, хочу — нет.
— Ну и сиди в своем Египте! — не сдержавшись, крикнула я и бросила трубку.
Правда, потом он перезвонил и извинился за свою резкость. Мы помирились. Решив не портить отношения с Саидом, я не стала сдавать билет.
Впервые в жизни у меня не было никакого желания отмечать Новый год. Тридцать первого декабря мы с мамой и тетей накрыли небольшой стол, выпили по глотку шампанского и пошли спать сразу после боя курантов.
Я сходила на последний прием к гинекологу, собрала вещи и наскоро со всеми попрощалась. Подруги обижались, что так и не успели толком со мной пообщаться. За день до отъезда я успела забежать в кафе на встречу с однокурсниками. Они мало изменились: Светка еще раз выскочила замуж, набрала несколько килограмм и курила не переставая. Остальные посматривали на нее со смесью зависти и неодобрения. Наблюдая эту картину, я от души веселилась. В кафе я опоздала: друзья юности успели осушить несколько бокалов, и мое появление произвело небольшой фурор. Меня тут же осмотрели, оценили количество золота и начали допрашивать. Я откровенно высмеяла их представления о Египте и уверила, что катаемся мы исключительно на собственном автомобиле «Тойота», но никак не на верблюдах.