И вот возвращался как-то лесоруб домой и встретил Илию-пророка, благословенной памяти. Он тут же бросился к старику и стал расспрашивать его, что да как, удалось ли замолвить за него словечко.
— Я был на небесах и спрашивал про тебя, — ответил ему Илия-пророк, — они открыли свои книги, и там было написано, что такова твоя судьба. Пока ты здесь, я ничего не могу поделать.
Лесоруб ушел от Илии-пророка в гневе. Он продал дрова, купил хлеба и отправился домой, а войдя в дом, тут же начал паковать пожитки. Его жена удивилась, глядя на него, и спросила:
— Что ты делаешь?
Он ей не ответил. Она умоляла его объяснить, что творится. И тогда он сказал, что они покидают Иерусалим и едут в Яффу, поскольку он уже получил ответ от Илии-пророка, благословенной памяти, и тот сказал, что «ничего не изменится»:
— Пока мы здесь, все будет по-прежнему, нам нужно перебраться в другое место.
Жена лесоруба начала стенать и причитать: как же они отправятся в путь, когда она беременна, на девятом месяце? У нее в любую минуту могут начаться роды.
Но лесоруб не обращал внимания на женины стенания и крики. Он взвалил все их пожитки на осла — да у них и было-то несколько мешков. Сверху он посадил маленьких детей, взял жену, и они пустились в дорогу. Через три дня усталые, голодные и измученные они добрались до Яффы, где решили поселиться, и стали искать, где бы им приклонить голову и перевести дух.
И вот перед ними городской сад, в самом центре города. А около сада — величественный дворец, и подле него толпятся люди, и стоит араб, который продает этот дворец с аукциона. Лесоруб оставил жену с детьми отдыхать в уголке сада, а сам подошел к арабу и услышал, как тот говорит:
— Десять тысяч лир! Кто даст больше?
Бедный лесоруб подошел к нему и сказал:
— Десять тысяч сто лир.
И все засмеялись. Араб посмотрел на него, его взяла злость, и он ударил лесоруба, а тот от удара упал на землю. Но ничего, он поднялся и пошел обратно к жене и детям. Был уже вечер, дело было зимой, и шел дождь.
Спустя час араб выглянул из дворца и увидел бедную семью во главе с мужем, и ему стало их жаль. Он узнал того бедняка, которого ударил, — и ему стало стыдно, что он так поступил. Он вышел из дворца, подошел к лесорубу, попросил у него прощения и спросил, почему лесоруб помешал ему во время аукциона и так разозлил, что он его, лесоруба, ударил.
Лесоруб промолчал в ответ. Он был в отчаянии: он не знал, как им провести ночь без крыши над головой, да к тому же в такую погоду. Дождь усилился. Араб посмотрел на детей, на беременную жену лесоруба, как они трясутся от холода, и ему стало их жаль. Тогда он сказал лесорубу: