Генри Джеймс, «Зверь в чаще»
Хотя никакие отдельные вербально агрессивные отношения не похожи на другие, все они, как кажется, разделяют определенную лежащую в их основе динамику. Дальнейший анализ динамики опирается на исследование Элис Миллер, посвященное влиянию детского опыта на поведение во взрослом возрасте, и представляет собой развитие концепции Карен Хорни об идеальном образе.
Если предположить, что как абьюзер, так и женщина, его партнер, росли в Реальности I, то возникает ряд вопросов. Например, почему женщина стала жертвой? Почему агрессор стал агрессором? Почему женщина достигла Реальности II, но не обрела самоуважения? И почему абьюзер остается в Реальности I, проявляя Силу подчинения и стремясь к контролю вместо взаимности?
Я считаю, что ответить на эти вопросы поможет понимание раннего детского опыта как жертвы, так и абьюзера. Начнем с исследования детства женщины.
Детские переживания женщины
В детстве типичная женщина-партнер жила в Реальности I, в которой взрослые злоупотребляли своей властью над детьми часто по незнанию и из лучших побуждений. Здесь преобладали доминирование, Сила подчинения и, как следствие, вербальная агрессия. В этой реальности многие чувства женщины не находили поддержки и не принимались всерьез. В некоторых случаях у нее был безразличный, безучастный или гневный отец. В некоторых случаях главные опекуны, родственники или учителя проявляли изрядную вербальную агрессию.
Несмотря на все это, похоже, одно решающее обстоятельство повлияло на то, что она оказалась в Реальности II. В детстве у женщины был некий свидетель, сочувствующий ее переживаниям, – некое звено, связывающее ее с осознанием того, что она страдает и что-то тут не так. Но что? По ее мнению, всемогущие взрослые не могли ошибаться. Как они могли делать что-то неправильно? Они же были подобны богам в ее детском сознании. Единственной альтернативой было прийти к мнению, что что-то не так с ней – с тем, как она выражает себя, как объясняет свои мысли, или, возможно, что-то не так с ее чувствами и самим восприятием реальности.
Таким образом, женщина перешла в Реальность II без самоуважения Реальности II. Она знала, что страдает. Следовательно, она смогла взрастить в себе сочувствие и сострадание к другим. Она стремилась к взаимности и пониманию. Единственное, чего она не знала, – так это то, почему она страдает.
Конечно, она считала, что мужчина, признавшийся ей в любви, не будет ее расстраивать, кричать на нее и говорить, что она ошибается, – если только что-то не окажется не так с ней самой или с ее самовыражением. Ей было легко поверить в то, что она, сама того не осознавая, может сказать или сделать что-то, что ранит ее партнера, как ранит ее саму. Она искала в своей душе ответы и полагала, что он тоже ищет. Последнее, что могло прийти ей в голову, так это мысль о том, что он не ищет ответы, потому что не разделяет ее реальность.