Это психическое расстройство началось давно: оно было причиной его предшествующих поступлений в больницу. Но при продолжении расспроса один из его ответов настораживает, придает новый аспект случаю. Спрошенный об экстравагантностях, предпринятых им в церкви Сен-Рох, N… удивляется тому, что ему приписывают столь нелепые действия, он ничего о них не помнит. Именно эта безапелляционность, категоричность суждений останавливает на себе внимание, вызывает предположение о наличии у больного эпилепсии, приступы которой часто сопровождаются бредом, развивающимся после припадков или, реже, их предваряющим: мы знаем, что психозы эти имеют свойство протекать с помраченным сознанием и полностью амнезироваться и что память о совершенных в это время поступках не живет дольше самого помешательства.
Мы находим у N… именно такое отсутствие памяти на события психоза: ничто не дает нам основания предполагать, что удивление, которым он встречает рассказ о происшедшем в церкви, наигранное, симулированное.
«N… — душевнобольной, заключает свое описание Gamier, и по-видимому ему предстоит провести большую часть жизни в приютах для душевнобольных. Под влиянием хорошо подобранного лечения у него может произойти улучшение в состоянии, но есть все основания предполагать, что галлюцинации у него никогда не пройдут окончательно и с ними — и бред преследования».
Прогноз этот имеет под собой веские основания: во-первых, давность существующих болезненных расстройств, во-вторых — наличие семейного отягощения.
Действительно, больной был вскоре возвращен в больницу: после того, как под влиянием идей преследования пытался убить свою давнюю подругу, обвинив ее в попытке его отравления.
Это интересное во многих отношениях наблюдение само по себе более чем достаточно для доказательства того, что у одного больного могут сосуществовать две не зависящие одна от другой психические болезни.
Определенная часть больных показывает нам почти экспериментальным образом, что наличие везании не исключает возможности иного, сопутствующего, психического заболевания. Я имею в виду, в частности, душевнобольных, подверженных злоупотреблению алкоголем. Что, к примеру, происходит с меланхоликом, если он начинает пьянствовать? Алкоголь вовсе не противодействует депрессивным тенденциям — напротив, дает им дополнительный толчок, действуя подобно удару кнута, подстегивающего развитие психоза. Но алкоголь не теряет при этом и собственных прерогатив и, находясь на особенно благоприятной почве, вскоре начинает проявлять себя характерным для него образом: больной, который в дневное время был только меланхоликом, не страдающим галлюцинациями, по ночам начинает испытывать страхи, слышит в свой адрес угрозы, видит животных и гримасничающие рожи. Вы узнаете известные симптомы алкогольного делирия. На следующее утро он снова подавлен, как накануне: чтобы следующей ночью вновь стать жертвой страхов и галлюцинаций.