Если вместо меланхолика взять в качестве примера больного прогрессивным параличом — болезнью, которая, как вы знаете, имеет свое анатомическое выражение, то такой больной в дневное время под воздействием алкоголя возбуждается, его идеи величия, если таковые имеются, усиливаются, но ночью он будет страдать теми же страхами, что и обычный пьяница с психозом, с той лишь оговоркой, что психотические переживания будут у него богаче или скуднее: в зависимости от степени сохранности интеллекта. Но и здесь специфические признаки алкогольного помешательства распознаются легко и надежно.
Если мы обратимся теперь к пьющему эпилептику, то алкогольные ночные страхи у него будут иметь те же характерные отличительные свойства и утром он расскажет вам о видениях, которые одолевали его ночью, но если среди таких страхов возникнет приступ с последующим эпилептическим бредом, то он не сохранит о нем воспоминаний и окажется не способен сообщить что-либо о галлюцинациях этого периода. Затем способность запоминать постепенно вернется к нему и больной снова незаметным образом войдет в состояние алкогольного психоза, о котором он подробно расскажет вам и через несколько дней после его окончания.
Что удивительного в том, что хронические бредовые идеи могут сосуществовать с судорожным неврозом, если мы каждый день видим состояния помешательства, которые умеем вызывать сами, но они при этом сохраняют собственную, не зависящую от нас динамику развития? Было бы, напротив, странным, если бы судорожная болезнь создавала иммунитет к другим формам душевных заболеваний.
Смешанные случаи далеко не так редки, как предполагают некоторые — надо лишь искать их и они тут же найдутся.
Жанна Т…, по мужу Р…. Дочь пьяницы. С возраста 8 лет страдает вертижами, имеет сына 15-ти лет, также эпилептика, первые припадки которого начались три года назад: мать с тех пор насчитала их 20. У нее была также здоровая дочь 6-ти лет, погибшая при обстоятельствах, о которых я вам расскажу позже.
До 1876 г. приступы у нашей больной были достаточно редкими, затем стали учащаться.
Впервые в нашу больницу Жанна поступила в сентябре 1879 г.: она находилась тогда в состоянии маниакального возбуждения, которое длилось 4 дня — она ничего о нем не помнила. В конце октября она выписалась, обещая продолжать дома прием бромида натрия. В марте 1880 г. она попала к нам в таком же состоянии, длившемся трое суток.
В июле она снова вышла из больницы, хотя за время ее пребывания здесь у нее было несколько судорожных приступов и вертижей.
Ночью с 16 на 17 сентября у нее была серия припадков. На следующий день она была резко возбуждена, обнаруживала расстройства общего чувства, высказывала ипохондрический бред, говорила, что у нее в горле застряла пилюля. Затем неожиданно оставила свой дом и направилась на бульвар Сен-Жака, где представ перед солдатами, выполняющими воинские экзерсисы, начала плясать, петь, предаваться разного рода вольностям.