«Честь в Служении на благо Отчизны!». Этими словами закончил господин Рено свое выступление.
МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. 26 августа (8 сентября) 1917 года.
В зал из курилки вновь вернулись участники совещания, и, когда все расселись, я кивнул генералу принцу Ольденбургскому.
— Вам вновь слово, Александр Петрович.
— Благодарю, Ваше Величество.
Министр Спасения продолжил, прерванный выходом Маши доклад.
— Ваши Величества, господа. Подводя итог сказанному ранее, хотел бы отметить, что происшествие на артиллерийских складах в Пскове позволило нам еще раз отработать на практике протокол взаимодействия служб в условиях чрезвычайной ситуации. Происшествие потребовало осуществить массовую эвакуацию гражданского населения, военных эшелонов с узловой станции, осуществить развертывание лагерей спасения, их снабжение всем необходимым, а также организованную передислокацию на более удаленные от эпицентра взрывов места. Кроме того, немалый опыт дала практика развертывания лагерей спасения в районах, прилегающих к Константинополю и Проливам. Причем, в этом случае, нами успешно были созданы раздельные лагеря для христиан, мусульман и иудеев, а так же были осуществлены мероприятия по фильтрации поступающего контингента…
Новояз все глубже проникал в это время. Я перестал обращать внимание на свои языковые обороты, а граф Суворин продвигал это в качестве «новояза» — языка перемен, языка Освобождения и Служения. Впрочем, я и сам был за это. России предстояла глобальная коренная модернизация и патриархальный язык с еще более патриархальной грамматикой лишь мешали прогрессу.
— Принц, вопрос карантина в Ромее в данный момент является самым важным. Мы не можем допустить проникновение носителей инфекции в Константинополь и в зоны, предназначенные для русских поселенцев. Это произведет не только тягостное впечатление, но и в значительной степени может повлиять на всю намеченную программу переселения. Я думаю, что нет надобности упоминать о том, что эпидемия во время визита в город гостей нашей коронации категорически недопустима. Какие меры принимаются?
Принц Ольденбургский кивнул.
— Государь! Все бывшие жители Восточной Фракии и города Константинополя размещены ныне в специальных фильтрационных лагерях, где с ними не только работают сотрудники Имперской СБ, военных разведки и контрразведки, но и специалисты МинСпаса. Фактически, вся система лагерей в эпидемиологическом плане предназначена для карантина и выявления зараженных какими-либо заразными болезнями. В любом случае, до коронации Ваших Величеств никто из содержащихся в этих лагерях не будет отпущен, а к тому времени, насколько я могу судить, в Ромею прибудет несколько партий наших переселенцев, среди которых, кстати, в Крыму и Малороссии точно так же проводятся мероприятия по выявлению больных инфекционными заболеваниями.