– Я свяжусь с начальником сыскного отделения Баку, пусть пришлет мне выписки из того судебного процесса.
– Телеграфом! С указанием, что дознание ведется по Высочайшему повелению.
– Разумеется, – согласился Пришельцев. – Но табаковода нельзя оставлять в покое. Давно пора очистить от него город. Есть у Асьминкина «кубанский огонь» или нет – это ничего не меняет. Надо выжечь скверну, иначе потом долго случая не будет.
Лыков понимал желание коллежского асессора. Прибыл большой чин, карманы от бумаг с гербами трещат. Надо использовать его как таран: стереть в порошок всех, на кого полиция давно точит зубы.
– Хорошо, Александр Петрович, Асьминкина мы спишем под одну гребенку. Обещаю, что когда мы с Сергеем Маноловичем поедем домой, табаковод будет в цинтовке. Начинайте сочинять акт дознания.
Пришельцев и его люди повеселели. На столе опять появилась бутылка. Уже за полночь командированные отправились в «Центральную». Азвестопуло спать не хотел и ушел в ресторан, на поиски приключений. А Лыков лег и мигом уснул…
Наутро оказалось, что грек заперся у себя в номере и не хочет оттуда выходить. Шеф стукнул кулаком в дверь и приказал:
– Через четверть часа внизу!
Коллежский асессор спустился только через двадцать три минуты. Под глазом у него багровел фингал.
– Она хоть того стоила? – спросил Алексей Николаевич.
– Ай, какая! Гречанка. Зовут Эрмофила. Жена Адамули, владельца бани. Я не мог удержаться.
– А кто тебе фонарь навесил? Муж? Или он банщиков на подмогу позвал?
– Нет. Был там один… друг семьи. Несдержанный. Пришлось отмутузить. Ну и, по праву победителя… того.
– Победитель, тоже мне. Я собирался взять тебя с собой на совещание к Бабычу. Теперь сиди дома. Только компрометируешь меня, право слово.
– Дома? – возмутился Азвестопуло. – Мы хотели объехать опасные места.
– Объедем, когда купишь в аптеке синие очки. Ешь быстрее, времени мало. Нам еще город спасать от гибели.
– Я его вчера уже спас… от несдержанного.
– Шевелись! А то завтра Пасха, все будет закрыто.
Лениво переругиваясь, питерцы поехали осматривать постройки нефтяного поселка. Оказалось, что между Кубанью и садом Шика расположились одно за другим несколько предприятий. У моста, на берегу реки, спрятался небольшой заводик бетонного кирпича. Далее стояла насосная станция нефтепровода, за ней – баки завода Гукасова и его клиентов. Бок о бок с ними расположились нефтяные склады (те же резервуары) Вишау. Оба участка – завода и склада – были обнесены невысокими земляными валами, видимо, из противопожарных соображений. Возле рельсов железной дороги торчали трубы и высились промышленные корпуса. На воротах висела вывеска: «Русско-Кубанская промышленная и нефтяная компания «Кубаноль». Лыков пояснил помощнику, что это строится завод, который, первый в России, будет изготовлять оборудование для нефтедобычи. Его хозяева – один британец и два жителя Вены шотландского происхождения. Здесь компанию представляет екатеринодарский купец Роккель. «Кубаноль» должен открыться через год, а заказов он уже собрал на пять лет вперед…