— Хм… Не знаю.
— А мне кажется, знаешь! — заявила я.
— Ты ничего от меня не скрываешь?
— Нет, говорю же!
Что у нас получалось в сухом остатке? Кто-то ударил Руслана, причем чем-то таким, что разнесло и кожу, и мышцы. Это сделал человек, обладающий силой и комплекцией Руслана — это как минимум! Но это не мог быть сам Руслан, потому что угол не совпадает.
Тупик.
— Чем его хотя бы ударили? — устало спросила я. — И нет, прежде, чем ты опять заведешь об этом речь, это была не я, и я не пытаюсь обмануть тебя!
Наташа не спешила с ответом. Она направила на Руслана яркую лампу, взяла со стола увеличительное стекло и принялась снова рассматривать рану. Как же мне хотелось сейчас получить ответ от самого Руслана, понять его! Но он молчал, и все теперь зависело от нас.
— Тут есть кусочки грязи, — наконец сказала Наташка. — Похоже, земли.
— Земли? Да ты издеваешься!
— Не в твоих интересах сейчас произносить это слово.
— Наташка, блин! Просто скажи мне, чем его ударили!
— Я не судмедэксперт и не могу точно определить орудие нападения.
— Но предположить ты хотя бы можешь?
— Могу, — кивнула она. — Но это предположение так нелепо, что я никак не могу его озвучить.
— Уж постарайся!
— Его ударили грязным топором с очень тупым лезвием. Настолько тупым, что само оно, может, и не повредило бы кожу через одежду, но удар был достаточной силы, чтобы остался такой вот рваный порез.
Это было не нелепое предположение. Это было дикое предположение. Но оно хотя бы исключало мою виновность!
— Наташ, ты ведь понимаешь, что даже если бы я была зла на него, даже если бы я сошла с ума, я бы набросилась на него с кухонным ножом или молотком, но никак не с заляпанным землей тупым топором! У меня его даже нет!
— Я знаю меньше твоего, — напомнила Наташка. — Но, черт… Завязывала бы ты с этим спектаклем благотворительности!
— В смысле?
— Понятно, что рано или поздно ты сдашься. Это не жизнь, и ты ему ничего не должна! Если разобраться, это он тебе должен. Но ты — хороший человек, поэтому ты не можешь просто взять и бросить его. А придется! Рано или поздно придется, и лучше рано.
— Просто помоги ему, хорошо?
— Катя…
— У тебя ведь рабочий день, правда?
У меня не было сил доказывать ей, что никакой это не спектакль и я не собираюсь ничего менять. Да, мне порой тяжело, очень тяжело, но уверенность в том, что я поступаю правильно, даже не пошатнулась. Я и так в последнее время слишком многим доказываю, что Руслан — не бешеная собака, которую остается только пристрелить! Хватит, надоело.
Я не могу тратить на это время и энергию, мне нужно понять, что с ним произошло. Думаю, порез как-то связан с теми синяками, и все вместе это безумно. Мы были в квартире вдвоем, никто не мог его ударить! Но кто-то ударил… и не один раз. Как мне это понять? А главное, как остановить? Мне не к кому было обратиться, некого просить о помощи!