В общем, как и всякий полисмен, капитан не любил выходцев из Оплота.
— Что уважаемый ловец тут забыл? Ваши уже все, что могли, проверили и дали добро на ликвидацию последствий, — вместо приветствия начал служивый.
— В курсе, — в тон процедил Тэд.
Ловец еще и сам толком не знал, чего именно он хочет увидеть, просто чутье подсказывало: надо побывать здесь. Что-то ускользнуло меж строк сухих отчетов.
Он прищурился, переходя на внутреннее зрение. В плетении дамбы не было ничего необычного, лишь расшатанные узлы. Затертые следы скольжения в сумрак лабиринта, по которым не отыскать беглеца при всем желании, вызывали лишь глухое раздражение.
Тэд прошел вдоль плотины, прикасаясь пальцами к слегка пружинящей прозрачной мембране. Улики… да тут обыскали каждый дюйм, каждый камень на земле перевернули и все травинки измерили и пересчитали.
— На земле, — повторил Тэд вслух для себя, и его взгляд устремился за барьер, на илистое дно.
Вот что зацепило его в отчетах. Во всех было описание лишь этой стороны барьера. Отряд действовал по стандартному протоколу, изучая досконально лишь ту часть, что находилась по «жилую» сторону барьера.
Стандартная практика, поскольку морская глубина нелюбима не только людьми, но и призраками: вода препятствует открытию входа в лабиринт. Именно поэтому считывают эманации магического фона, остаточные следы, ищут улики лишь с земной стороны. Но тут-то душе помогли сбежать, и, если плетение с людской стороны почти не повреждено, а лишь прогнулось, то…
Тэд разбежался и прыгнул, кастуя на ходу заклинание. Он нырнул в барьер, как в воду, и мембрана пропустила его, приняв за слишком резвый батискаф. Народ позади слажено ахнул. Даже семечки лузгать перестал. Пацаненок выронил петушка и заревел, а по толпе прошел рокот. Ловцу давали самые разные характеристики. Тут же профессиональными сплетниками высшей категории было выдвинуто сразу несколько версий поступка, от «неужто довела работа, что самоубиться решил» до «нашел виновника и тут же погнался за ним». Но самые титулованные эксперты по подслушиванию, подглядыванию и промыванию костей сошлись во мнении «блажит, дурья башка».
Тэду же было не до любителей почесать языками. Он был немножко занят: пытался не сдохнуть. Толща воды придавила гранитной плитой, сжала легкие, норовя и вовсе их расплющить. В голове зашумело, а перед глазами начали плыть круги.
Но ловец упорно греб, все ближе подплывая тому месту песчаного дна, что было напротив места побега. Подводное течение, быстрое и холодное, тоже решило, что рукоять, которая виднелась среди камней и ила — это тоже очень хорошо. И это «хорошо» надо непременно прибрать, утянуть на еще большие глубины.