— Что… ты… — Совсем сонным голосом попытался у меня что-то спросить.
Я же противоядие ему не дала! Засунула руку в декольте, как глазки мага снова округлились. Порылась там, потом достала два пузырька. Игнат, конечно, попытался отбиться, даже снова подпалить меня, но мне все же получилось впихнуть ему в рот противоядие. Все-таки провести свою первую и, наверное, единственную ночь любви с храпящим парнем мне не хотелось. Со вторым пузырьком я медлила, на нем корявым почерком Пепы было написано: «Подчинение». На изготовления этого зелья в подруги ушло два месяца. Мы испытывали его только два раза, на последнем меня после невыполненного приказа случилась судорога, такая сильная, что я не смогла ходить несколько дней. Но я-то полукровка, а на великанах и гномах все заживает моментально. Что в таком случае случится с обычным человеком, пускай даже магом, представить не могу. Отложила пузырек на прикроватный столик. На самый крайний случай!
— Что ты делаешь?! — Возмутился маг, когда я принялась расстегивать пуговицы на его костюме.
— А что не видно? Глупенький! — Думаешь, я забыла, как ты меня глупой обозвал?! Ага, сейчас! Плюнув на пуговицы — буквально, принялась сдирать с него одежду, особо не церемонясь. Какой торс! Волосики густые, темные на груди, сосочки темно-розовые. Ущипнула пальчиками розовый бугорок соска, маг дернулся.
— Ты что с ума сошла, женщина?! — прикрикнули на меня.
Надо же, даже умудрился схватить меня за запястья. При том, что отходняк в сонные зелья даже при противоядии долгий и тяжелый — не мужик, а находка! Жалко только щупленький очень.
— Ты бы каши ел побольше, что ли… А то ни мышц, ни пресса — тростина, а не мужик! — Благодушно просветила его о его же недостатках.
— Сама-то себя в зеркало видела? — Зарычали мне в ответ, не скрывая злости.
Пожала плечами — может и правда в зеркало посмотреться, а то уже второй раз за день советуют? В зеркало мне смотреться было не зачем, помесь великана и гномихи вообще не должна была сиять красотой, но мне как оказалось даже по меркам великанов и гномов с внешностью мне очень не повезло. Так что смотрелась в зеркало последний раз я года два назад, дабы не травмировать свою психику. Тогда на мне испытывали на мне зелье невидимости, провальная вещь как оказалось. Кожа становилась прозрачной — но вот все что под ней нет. Жуткое зрелище, ничего не скажешь.
— Ты же страшная уродина! — Четко описал мою внешность, ничего не скажешь.
— Я знаю. И что? — Взяла его за ворот рубашки, не обращая внимания на руки на запястьях. Резкий рывок и ткань порвалась, оголяя застывшего мужчину. Брезгливо бросила куски ткани, которые совсем недавно были пиджаком и белоснежной рубашкой.