— Фран, я…
В ушах у меня шумело, сердце бешено колотилось в груди, а слезы сами собой текли по щекам.
— Я… Я…
— Да, согласна она, согласна.
От неожиданности я подскочила, поскользнулась на корнях и неуклюже села на пятую точку.
— Шазура!! — возмущенно вскрикнула я, прожигая богиню яростным взглядом.
— А, что я не права? Ты не согласна? — игриво улыбнулась мне рыжеволосая богиня.
— Богиня, — Франчиас почтительно склонил голову перед своим божеством.
Я пригляделась, и удивленно воскликнула:
— Ты пьяна!
— Да! — хихикнула Шазура. — И что?
— Ты же когда исчезала, еще не была…
— Фи. Что мне ваши четыре бутылки… — Он выудила из пространства бутылку вина и отхлебнула прямо так — из горлышка. Посмотрела на мужчину и ядовито хмыкнула, — а ты, как я псмотрю даром времени не теряеш-шь. Что, испугался, что ящерица ее у тебя уведет? Что он там тебе сказал, что знает ее с детства? Ну, с-снает. Так это, детство. Знает он ее, видите ли. Ты лучше моего паршивца спроси, вот он ее с-снает. Хорош-шшо так с-снает. Со всеми инти… интимными подробос-стями.
— Шазура, пожалуйста, — вскочила я на ноги, — не надо.
— А почму не надо? Пус-сть с-снает.
— Зачем? Зачем ты это делаешь? С Лассниром — это ведь ты меня привела?!!
— Что неприятно было? — хихикнула богиня, и резко посуровела. — А нечего чужих мужей уводить.
— Шазура, я не уводила его, — занервничала я. Одно дело говорить с трезвой богиней — с пьяной, совсем другое. — Я не знала. Послушай, я клянусь, что то, что между нами было — не повторится. Он сам мне сказал, что любит только тебя.
— Да!! — закричала богиня, и от ее голоса с деревьев посыпалась листва, а я едва не оглохла. — Тогда где он?!! Где мой муж?!!! Где??
— Что? — удивилась я. — Максенс… Шазура, поверь, я не знаю, где он.
Она посмотрела на меня желтыми змеиными глазами, словно заглядывая в души, и вдруг издала громкое леденящее души шипение. Ее тело немыслимо изогнулось, начало стремительно расти и вытягиваться. Изумрудные чешуйки всплывали под белоснежной кожей, ноги превратились в хвост. Шазура принимала свою истинную форму.
Шипение богини било по ушам, причиняя невыносимую боль. Удушливый запах жженого перца и сандала окружил со всех сторон. Воздух стал тягучим, как мед и не попадал в легкие. Голова закружилась, и я начала терять сознание.
Рядом оказался Франчиас. Он схватил меня в охапку, и, прошипев «Держись», побежал. Времени на смену ипостаси не оставалось.
— Фран, она…
— Она себя не контролирует. Убьет и не заметит. Держись!
Не знаю, далеко ли мы убежали, но когда Фран остановился и мы прислушались, то ничего кроме шелеста реки не услышали. Он осторожно поставил меня на ноги. Мои колени предательски подогнулись, и я бы уселась на песок, выстилающий берег, если бы Фран не поддержал за талию. Меня трясло.