Руку он не убрал, только сместил на затылок.
— Хорошо, — кивнула я, стараясь отвлечься от желания полностью раствориться в его руках.
Всегда считала, что змеи холодные, но видимо глирты, все-таки не совсем змеи — его тело такое горячее.
— Спроси меня что-нибудь?
— Что?
Пропустила момент, когда Фран придвинулся ближе, и я ощутила его дыхание на своей шее. Черт, какую игру он затеял?
— Что угодно.
— Все, что угодно?
— Да.
— У тебя был кто-нибудь близкий? — брякнула, и тут же устыдилась — нашла что спрашивать.
— Моя кормилица. Ближе нее у меня никого нет.
В голове зародился образ — он был смутный, но светлый и теплый.
— Правда, — просипела я.
Кончиком языка Фран прикоснулся к пульсирующей венке на шее, провел вверх до подбородка и завершил путь едва ощутимым поцелуем. Я вскрикнула и попыталась открыть глаза, но змей искуситель прошипел:
— Не открывай глаза.
— Я…
— Еще.
— Еще?
— Задай мне еще вопрос.
Голова начала кружиться. Вопрос? Какой вопрос? Меня уже не интересуют никакие вопросы. Но если просят:
— Она научила тебя готовить?
— Да, но интерес к приготовлению пищи возник у меня за долго… Хотя это не важно.
Легкокрылые поцелуи порхали по линии подбородка, перелетая то на щеки, то на кончик носа.
— Еще, — голос Франчиаса гипнотизировал.
— Ты боишься, Станисласа?
— Некорректный вопрос.
— Ты не ответил.
— Да.
Возникший образ отличался от предыдущего блеклостью оттенков и какой-то мутностью, тем не менее, он не был отталкивающим, скорее болезненно печальным, словно что-то угнетало Франчиаса. Между ними что-то произошл? Ссора? Не знаю. Наверное.
— Странно, мне показалось, что ты хотел сказать что-то другое.
— Нет. Только это.
Ложь — неприятное ощущение, словно наперед знаю, что это не так. Промолчала. Так будет лучше.
Фран отпустил мою голову, ненавязчиво уложил на кровать, и, зафиксировав мои руки над головой, поцеловал, ощутимо прикусив нижнюю губу. Мое тело выгнулось дугой и из глотки вырвалось хриплое:
— Фран…
Его ладонь накрыла мне глаза.
— Не подсматривай.
Его губы становятся настойчивее. Не помню, в какой момент моя ночная рубашка капитулировала и оказалась на полу. На мне только кружевные шортики. Ох, если такпойдет и дальше…
— Еще.
Голова совсем не соображает. Это он о чем?
— Задай мне еще вопрос-с, — вот уже и змеиные интонации появились.
Фран вдавил меня в матрас, позволив ощутить всю силу своего желания. Ого! Вот это я понимаю. Хочу открыть глаза, но Франчиас не позволяет. Да еще и руки удерживает. А я только и могу, что чувствовать его каждой клеточкой своего тела, впитывать его жар, наслаждаться его запахом. А это еще что за жалобные мяуканья? Это я? Не узнаю себя. Что он со мной делает? Это настоящее безумие.