Мама хитро улыбнулась, сощурив медовые глаза.
— Но эти отношения быстро наскучили и мы расстались. Тогда-то твой папа и решился… Н-да…
Пока мама вспоминала былые деньки, я любовалась ее озаренным внутренним светом лицом, порозовевшими скулами и искрящимися весельем глазами.
— И ты сразу же влюбилась в него?
— В этого грубого, высокомерного сноба, уверенного в своей полной неотразимости? Нет и еще раз нет. Ему пришлось ой как поломать голову, чтобы охмурить меня… пока яоткровенно развлекалась за его счет.
— Мама!!
— А что мама?! Он так мило недоумевал, что я не принимаю его ухаживаний, — она тихо захихикала, закусив нижнюю губу.
— Мама, ты серьезно?
— Конечно!! Он был таким раздражающе деспотичным, — на лице мамы появилась шкодливая улыбка, — требовал, чтобы я слушалась его во всем, делала только то, что он сказал. Ха!! Не на ту напал. Как бы ни так.
— Ну, да, — закатила я глаза к потолку, — ты и послушание. Ну-ну. И как же получилось, что вы остались вместе, а не разбежались в разные стороны?
— Твой папа оказался весьма упорным и, в конце концов, я сдалась, — пожала плечами. — Мы поженились через неделю после нашей первой ночи.
— Так быстро?
— Он настоял.
— И что? Ты ведь практически сразу забеременела.
— Ну, не сразу — через год. Влад меня долго отговаривал, говорил, что это небезопасно. Но я уперлась. Хочу и все.
— Это, наверное, из-за того, что дети двух миров чаще всего погибают в первые месяцы жизни… Мне Фран сказал.
Мама побледнела.
— Вот значит как, — пробормотала она.
— Папа, скорее всего, не хотел тебя пугать.
— Он много чего не хотел, — раздраженно махнула рукой. — Но если бы я его тогда послушала, у нас бы не было тебя.
— Мам, я… — потупила взгляд.
— Я все знаю, — поджала она губы. — Вытрясла из твоего отца. И про твое превращение, и про кровь.
— И, что ты думаешь?
— Расстроена, как и твой отец, — устало вздохнула. — Он после твоего возвращения толком и не спал. Проснется посреди ночи и лежит, в потолок смотрит. И я вместе с ним.
— Мне жаль.
— Зая, ты для нас самое ценное и дорогое. Мы переживаем за тебя.
— Я знаю. Спасибо.
— Владик только когда твой этот объявился, — в голосе мамы смешинки и тонкий намек, — духом воспрял — улыбаться начал, а то я уж не знала как его и утешить. У самой на душе буря.
— Мам, — состроила я жалобную рожицу.
— Но знаешь, я чувствую сердцем, что все обойдется. Ты главное, не сдавайся и руки не опускай.
— Да, кто мне даст! — рассмеялась я. — Вон, Франчиусу позарез нужна. Статуэтку у них бабуля наша выкрала. А без нее у всей расы глиртов с рождаемостью напряг. Раз в триста лет, представляешь? Они хоть и живут долго, но так и до полного вымирания недалеко.