— Угомонитесь, Альберт. Вы думаете, если люди узнают, кого я оставил гулять безнаказанным, они так просто закроют на это глаза? Да они и нас с вами сочтут предателями. Попробуйте рассказать свою сказку про украденный телевизор матери, у которой по вине «процветающих» умер ребенок.
— Расскажу, когда буду осматривать ее второго выжившего ребенка, — ответил Альберт и, мрачный, как предгрозовое небо, направился прочь. За последние часы он чертовски устал, но спуститься в подземелья и завалиться спать на первую же свободную кушетку врач не мог себе позволить. Вместо этого он снова вернулся в госпиталь, у входа в который его немедленно окружили отчаявшиеся люди, которые боялись за своих близких.
— Доктор, что с моей девочкой? Ей всего восемь лет! Илоной зовут. Илоной Алферовой!
— Доктор, умоляю, скажите, мой муж сможет видеть? Его слепота пройдет?
— Я могу увидеть своего сына?
Вопросы посыпались на Альберта с новой силой, и только с помощью солдат он смог протиснуться к двери и приложить ладонь к сенсорной панели. Дверь приоткрылась, и врач стремительно вошел в помещение. Перед его глазами снова раскинулось ужасающее зрелище, которое он предпочел бы больше никогда не видеть. Стонущие истерзанные ядом люди лежали прямо на полу. Больничных коек уже не хватало. Несмотря на примененный антидот, большая часть этих несчастных скончается в течение ближайших двух часов. Лекарство вкололи слишком поздно, когда процесс был уже необратим. На их бледных лицах почерневшие губы казались особенно уродливыми. Кто-то из отравившихся выплевывал такую же почерневшую кровь, отчего пол рядом с ним был перепачкан.
— Где Эрика? — спросил Альберт, приблизившись к одному из сотрудников.
— В соседнем помещении.
— Скажи, чтобы возвращалась в лабораторию. Она и тот рыжий парнишка.
— Хорошо. Альберт, погодите, мы… Я и Дина на свой страх и риск вкололи еще одну ампулу антидота той девочке. Ну… которую вы осматривали.
Вайнштейну не нужно было задерживаться, чтобы услышать продолжение этой истории. Он и так знал, что девочка скорее всего умерла.
— Доктор, ей было так плохо, что мы не знали, что делать. Хотели помочь…
— Все, занимайтесь другими. И не тратьте ампулы дважды. Это не поможет, — севшим голосом ответил Альберт и направился в лабораторию. Лекарство хоть и было найдено, тем не менее применялось оно слишком поздно. Он и еще несколько человек, разбирающихся в химии, пытались найти что-то более действенное. Вот только что?
В течение следующих суток выживших разыскивали по всему городу. К счастью, набралось немало тех, кто отказались от установки фильтров. Те самые принципиальные люди, которые не желали принимать подачки от «процветающих», в то время как те лишали их работы. Кое-где благодаря такой же принципиальности выжили целые семьи. Они с радостью встречали приехавших за ними солдат. Но были и те, кто не хотел оставлять своего умершего родственника, и тогда приходилось насильно затаскивать их в машину. Каждый реагировал на эту страшную трагедию по-разному. Кто-то в истерике рыдал, кто-то молча таращился в одну точку, кто-то в бессильной ярости сыпал угрозами в адрес «процветающих».