— Большое! — насмешливо отозвалась Алина. — Ты мой бывший, и если скатишься в отстои, я в жизни этого не переживу. Сначала ты с Иркой позоришься, теперь Джоконда в твоей компании. У меня с Максом не очень клеится, и я постоянно сравниваю его с тобой. Но фишка в том, что в последние дни ты начал резко падать в моих глазах.
— А мне похеру, как я выгляжу в глазах какой-то шалавы, — последовал ответ. — Ты выбрала Клеща, вот и вали к нему.
— Даже так? — хохотнула девушка. — А не ты ли недавно умолял меня вернуться?
— Все иногда тупят, — философски заметил Иван.
Не дожидаясь ответа, он прошел мимо Алины и направился обратно в здание. По его лицу трудно было сказать, о чем он сейчас думает, однако слова девушки о том, что сейчас над ними все смеются, все же его задели. Надо бы поговорить с Лесковым, чтобы не портил себе репутацию, общаясь со всякой швалью, а заодно не позорил их компанию. О сговоре с Цербером ему и остальным парням группы никто так и не рассказал, поэтому приходилось довольствоваться собственными догадками.
Рома и Игорь были озадачены не меньше. То и дело кто-то подходил к ним с вопросами касательно Сенатора и Джоконды, но парни не знали, что отвечать. Рома молча пожимал плечами и старался поскорее ретироваться от особо любопытных, в то время как Игорю, напротив, всеобщее внимание только льстило. В какой-то момент ему даже стало плевать на истинные мотивы Димы — достаточно было делиться своими предположениями, которые каждый раз менялись в зависимости от собеседника.
Олег же на любые вопросы друзей лишь пожимал плечами, прикидываясь, будто ему самому ничего не известно. Иван ему не верил. Койота он знал, как никто другой, и тот никогда бы не был так спокоен в подобной ситуации. Он первым бы затащил Лескова куда-нибудь за угол и вытряс из него адекватное объяснение.
Своего наивысшего пика сплетни достигли во время обеда: Катя села с Димиными друзьями за один стол, тем самым ясно давая понять, что теперь официально вписана в их компанию. Девушка устроилась между Сенатором и Цоем, и со стороны могло показаться, что за столом царит обычная атмосфера. Однако Катя заметно нервничала. Она чувствовала на себе всеобщие взгляды и прекрасно знала, что все перешептываются за ее спиной. В каком-то смысле ее поведение воспринимали как вызов: впервые в интернате нашлась девушка, которая сама посмела отсесть от Миланы и ее свиты.
Но и компания Димы не торопилась принять ее: парни, если и общались, то преимущественно между собой. Енот с любопытством переводил взгляд с лица Димы на лицо Кати и обратно, и это был тот редкий случай, когда происходящее интересовало его куда больше, чем котлета, сиротливо остывающая в его тарелке. В свою очередь Рома изредка пробовал заговорить с Катей о ее рисунках, но после пары фраз выдохся и умолк. Что касается Ивана, то он даже не пытался казаться дружелюбным. После разговора с Алиной мысли о том, что все над ними смеются, никак не выходили из головы, поэтому наличие Кати за столом парня чертовски раздражало.