Счастье, что луны все еще не было видно. Она продержалась какое- то время на поверхности, надеясь, что тот, кто сбросил ее в воду, не видел, что она вынырнула. В затылке ныла тупая боль. Платье прилипало к ногам и мешало плыть. Откуда-то до слуха донесся слабый шум весел. Течение подхватило ее и потащило под мост.
Мэри легла на спину и позволила ему гнать себя вперед. Надо было отдышаться и отдохнуть. В голову пришло страшное сравнение: видимо, она повторяла тот же путь, который проделал совсем недавно труп миссис Камден.
Отдохнув, Мэри Лоу сбросила пояс, скинула туфельки и, наконец, освободилась от платья. Теперь можно двигаться свободно.
Вскоре ее вынесло на мелководье, и она медленно побрела к берегу.
Не оставляли мысли о том, кто же на нее, в конце концов, напал. Но, очевидно, это все равно. Разгадывать подобные загадки было задачей шерифа Уайта. Но одно ей стало совершенно ясно: Элен Камден убил не Чарли. Ее убил кто-то другой. Другой, который не остановился и перед попыткой второго убийства, чтобы не всплыли обстоятельства первого>4.
Мэри добралась до берега и упала на песок, дрожа от усталости. Песок был еще теплым, и ночной ветерок холодил обнаженное тело. Отдохнув немного, она поднялась и пошла вдоль берега, массируя на ходу руки и плечи, чтобы согреться. Она боялась, на «Салли» возвращаться было страшно. Но необходимо переодеться: в таком виде невозможно показаться в городе.
На склоне невысокой горы стояли бунгало, которые сдавались туристам. Почти во всех домиках жили люди, и на веревках перед ними сушились самые различные вещи. Мэри Лоу высмотрела себе купальный костюм, подошедший ей как раз впору. Надела и почти сухой халатик. Завтра она вернет все это хозяевам.
А сейчас первым делом надо потревожить шерифа и рассказать ему все, что с ней приключилось.
Пальметто-Сити спал. Освещены были только вокзал, бензоколонка на Четвертой улице, несколько закусочных и вестибюли отелей. Скамейки на бульварах опустели. Движение замерло, как это всегда происходит к ночи, если не считать патрульных и уборочных машин.
В задней комнате полицейского управления, которая была в распоряжении служащих, шериф Уайт раскуривал новую сигару. Голос у него стал хриплым, а лицо — серым от усталости.
— О’кей, Чарли, как хочешь. Но если ты останешься при своей версии, то ничего нельзя будет сделать. Хотя меня и не оставляет чувство, что во всем этом деле что-то не так. Кто-то хочет нас надуть, считая нас просто идиотами. — Он сердито засопел. — Этот скользкий, как угорь, Камден, сожалеющий о смерти своей жены меньше, чем если бы он потерял десятицентовик…