На дворе Келси продолжал орать:
— Давайте веревку! Давайте веревку! Давайте веревку!
Шериф Филлмор снова сделал попытку уговорить людей:
— Послушайте, ребята…
Феррон почувствовал, как Марва дрожит в его руках. Он посмотрел поверх ее головы на шерифа Филлмора, затем на его помощника. Тэйер только улыбался.
— Боишься, парень? — спросил он.
— Да, — признался Феррон, — боюсь. Вы бы лучше остановили их, пока они совсем не вышли из-под контроля.
— Ты признаешься, что убил старика?
— Нет.
— Ты даже не видел его?
— Нет.
— Ты всего лишь привез Марву домой?
— Совершенно верно.
— И даже не поднимался наверх в ее комнату?
— Нет.
Тэйер полез в свой задний карман и вытащил комок шёлковой ткани.
— Тогда скажи мне, почему я нашел ее трусы и бюстгальтер — на полу спальни вместе с чулками, юбкой и блузкой? Быстренько раздел!
— Осторожнее выражайся, Хи, — потребовал старый Оппенхайм. — Не забывай, здесь присутствует Ханна.
Рыжая девушка смотрела на лоскутки шелка, которыми размахивал Тэйер.'
— Конечно, — протянула она. — Это можно и вообще не носить.
Марва подняла голову с груди Феррона. Ее сухие глаза горели огнем. Они, казалось, на десять лет старше, чем ее лицо.
— Не суйся в это дело, Ханна. Что я ношу или не ношу из нижнего белья — никого не касается, это мое дело. А вы все — шайка грязных мужланов из маленького городка. Кто из вас бросил в меня помидор днем? Поэтому пришлось подняться наверх и сменить платье. Заодно я наскоро обтерлась губкой. И Эд вовсе не убивал дядю Мэтта. Мы рассказали все, как было. — Она обвела глазами сумрачные лица окружавших людей. — Весь этот разговор о линчевании — сущее безумие. Расходитесь по домам и займитесь своими делами. Здесь в толпе нет ни одного смелого человека, все ждете команды мистера Оппенхайма. Я уверена, мистер Оппенхайм не захочет, чтобы коллеги — банкиры в Новом Орлеане и Батон-Руж узнали о его участии в суде Линча. По закону линчевание — это убийство. И говоря «закон» — я не имею в виду шерифа Филлмора или Хи Тэйера. Филлмор — беспомощный старик, живущий прошлым. А Хи возненавидел меня с тех пор, как я отказалась пойти с ним в кусты во время пикника Американского легиона, где я между прочим пела бесплатно.
Это была другая Марва, не беспомощная и слабая, а сильная и способная постоять за себя. Такая она еще больше нравилась Феррону. Люди в комнате перестали шуметь и молча смотрели на нее.
Марва продолжала:
— Я предложила бы шерифу Филлмору и Хи начать поиски человека, который убил дядю Мэтта и стрелял в меня и Эда. Ведь мы видели ястребов еще с железнодорожной платформы. Значит, дядя Мэтт был уже мертв, по крайней мере, за два часа до нашего сюда приезда.