Однако он признал — Ксиня очень стойкая жертва, с честью выдержала испытания и не сломалась. Не сошла с ума, не кричала, не хохотала. Два из трех. Но выдержит ли третье? Остался один день, а затем полнолуние.
Труп ребенка портился гораздо быстрее, чем того хотел Черный. Это могло сказаться на его дальнейшей судьбе. Хотя… какая разница? Дело колдуна — оживить мертвеца и получить награду.
* * *
Ксиня стояла около жилища, утопив пальцы ног в мокрую от дождя траву. Влага и сырость были чем-то новым, успокаивающим. Ксиня задрала голову и смотрела на небо. Тяжелые низкие облака несли осеннюю непогоду. По форме они напоминали что-то смутно знакомое. Какое-то заморское животное из далекого прошлого, где крутились разукрашенные люди, силачи и уродцы, а рядом стоял кто-то родной и добрый.
Черный вышел на порог. Он с интересом смотрел, как Ксиня заново пытается познать для себя смутно знакомые вещи. Ритуал не свел ее с ума, но наложил свой уникальный отпечаток. По крайней мере, она не пыталась есть жуков, чтобы понять какие они на вкус, а это уже хорошо.
— Эй, — окликнул старик, — иди-ка, собери грибов.
— Гри-и-бов?
— Грибов. Рядом с тобой, — кивком указал Черный.
Ксиня прошлепала по траве и подняла поганку.
— Другие, вон те.
Она воткнула поганку в землю, но гриб тут же согнулся и упал на землю. Ксиня подняла его и на этот раз воткнула сильнее — гриб сломался.
— Он. — она замерла, пытаясь подобрать нужное слово.
— Загублен, — подсказал старик, — сломан, мертв, испорчен.
— Мертв, — она выбрала слово и посмаковала на языке, — да. мертв.
— Ксиня, — прикрикнул Черный, — собери грибы.
Она разжала пальцы, и остатки гриба упали на траву. Спустя час, Ксиня вернулась в дом и притащила несколько подосиновиков, пару красных и один мухомор. Она отряхнула рубашку, подол которой использовала как самодельную корзинку, и села за стол. Черный мешал какое-то варево. Он бросил туда грибы, посыпал солью, положил камешки. Варево булькало и распространяло интересный аромат. Немного напоминало свежесть сырой травы, немного запах грибов, немного что-то еще. Запах понравился Ксине, и она некоторое время не сводила глаз с булькающей массы.
— Твои руки, — бросил Черный, не поворачиваясь, — что на них?
Ксиня посмотрела на пальцы.
— Я сделала мертвым что-то… прыгающее.
— Убила лягушку?
— Да., — она немного помолчала, словно изучая новое слово, — я сжимала ее, пока та не лопнула.
— Зачем? Хотела посмотреть, что внутри?
— Нет, — Ксиня задумалась. — Хотела понять, каково это… быть мертвым.
— Это когда ты не можешь быть собой и делать то, что хочется, — попытался пояснить старик. — Какая разница?