Майя перестала тереть ткань, опустила руки и серьезно посмотрела на Селию.
— Здесь, в Муирвуде, Исток — везде. Я чувствую его. Он не только в этом яр-камне, но и в яблонях Сада сидра. В садах и в тропах. Я чувствую его присутствие в хлебе, который печет Колетт. В птичьих песнях поутру. Исток повсюду вокруг нас, Селия, даже здесь, — и она подняла повыше мокрую ткань.
— И в прачечной тоже? — недоверчиво спросила Селия.
— Да, и в прачечной тоже. Он в той работе, которую мы с тобой исполняем. Мы заботимся о другом человеке. Мы стираем его одежду. И Исток — он здесь, прямо сейчас. С нами.
Непривычная уверенность огнем пылала в сердце Майи.
— Ты прожила жизнь на свету и потому не можешь точно знать, что такое свет. Тебя принесли сюда младенцем, и ты всю жизнь провела в сиянии Истока, — Майя покачала головой. — До того, как я попала в Муирвуд, я даже не знала, что такие места существуют. О, я бывала в других аббатствах, но недолго, и уж тем более никогда не жила в них. Сейчас я понимаю, что впервые ощутила присутствие Истока давным-давно, еще ребенком, до того, как матушка впервые родила мертвое дитя. Я почти не помню то время. Всю свою жизнь — почти всю — я была заключена в ящик, который заколотили гвоздями и бросили в колодец, — Майя опустила взгляд и стала рассматривать собственные руки. — И только теперь я узнала, что такое настоящий свет. И ты это узнаешь, в тот день, когда покинешь Муирвуд. И будешь скучать по этому чувству… и по аббатству.
Селия ловила каждое ее слово, и взгляд прачки был не по годам мудр.
— Тогда я никогда его не покину, — сказала она, складывая мокрое платье. — Раньше я хотела побывать в Коморосе. Но теперь не хочу.
— Знаешь, — вдохновенно сказала Майя, — я бы так хотела, чтобы во всем королевстве люди научились жить так, как здесь. Сколько у них там нищеты, сколько страданий! В аббатстве человек может спастись от всех бед. Исток дарует нам покой — но как, как вернуть этот покой в города и села? — Она почесала руку. — Как распространить этот свет на всю страну, чтобы все могли его узреть?
В душе у Майи боролись противоречивые чувства. Она дорожила теми бесценными уроками, что получала от альдермастона, от его жены и от собственной бабушки. Будь она, Майя, обычной ученицей, ей пришлось бы копить знания по крохам, но сейчас времени у нее не было — срок испытаний подходил все ближе. Бабушка объяснила, что на землях аббатства она может не бояться Бесчисленных. Здесь у них нет власти над своей жертвой. Но Майя знала, что стоит ей ступить за стену, и она вновь услышит шепотки, и тонкие щекочущие усики мыслей вновь проникнут к ней в мозг, твердя о неизбежности пути хэтары. Чтобы раз и навсегда защититься от Бесчисленных, она должна будет пройти мастонские испытания и получить кольчужницу. Кольчужница станет частицей Муирвуда, которую она унесет с собой в большой мир. О, как хотелось Майе обрести защиту от Бесчисленных! Никогда больше она не отдастся на волю этих злобных духов. И если она будет тверда в своих клятвах, Исток защитит ее.