– Смотри, – шепчет он и указывает на холм слева. Одинокая фигура бежит по нему вниз, освещаемая светом со спины. Я прищуриваюсь, неуверенная, но потом… да, это он! Рот расплывается в улыбке, а ноги несут меня из леса вслед за удаляющейся фигурой.
Бен умеет бегать, всегда умел. Я прибавляю и прибавляю скорости. Должно быть, он что-то слышит, так как слегка поворачивает голову, чтобы посмотреть, кто сзади, потом опять отворачивается и бежит дальше.
Быть может, он не разглядел меня в таком слабом свете. Я припускаю быстрее.
– Подожди, Бен, – тихо зову я. – Постой.
Он замедляет бег. Потом переходит на шаг. Я догоняю его.
– Да? – говорит он.
Я широко улыбаюсь ему в глаза, карие с золотыми ободками, и хватаю за руку. Он смотрит на наши руки. Отвечает неуверенной, кривой улыбкой.
До меня начинает доходить, что что-то не так.
– Бен?
– Извини, ты приняла меня за кого-то другого.
– Нет. – Я крепко сжимаю его ладонь.
Он качает головой, убирает свою руку.
– Прошу прощения, но я не Бен. Извини, у меня мало времени, а мне нужно закончить пробежку. – И он бежит дальше, а я стою и смотрю ему вслед, смотрю, как он бежит, и каждое его движение говорит, что это мой Бен. На глаза наворачиваются слезы.
Он не знает, кто я.
Он ничего не помнит.
Живот скручивает. Ему заново стерли память – вот единственный ответ. Но ему уже шестнадцать. Они не имеют права делать этого с теми, кто старше шестнадцати. Почему же нарушили собственное правило ради Бена?
«Он не знает, кто я».
Я продолжаю стоять на дорожке, чувствуя, как меня начинает бить дрожь. Бен может повернуть назад и снова пробежать здесь. С этой мыслью я скрываюсь в деревьях и жду. Вскоре он появляется вдалеке. Я наблюдаю, как он приближается, проносится мимо и удаляется вверх по склону.
Позади меня, в лесу, слышатся какие-то звуки, но я продолжаю стоять, глядя, как Бен исчезает в тусклом свете зарождающегося утра.
– Рейн? – тихо окликает меня Катран.
Я не оборачиваюсь, не хочу, чтобы он видел мои слезы, но остановить их не в силах. Теплая ладонь ложится мне на руку, разворачивает.
– Что случилось?
Я качаю головой, не в состоянии говорить. Поколебавшись, Катран кладет руку мне на плечо, привлекает к себе. Руки его, поначалу одеревенелые, скоро смягчаются. Я всхлипываю у него на плече и рассказываю, что Бен меня не узнал.
Наконец он отстраняет меня и заглядывает в глаза:
– Ты должна взять себя в руки, и побыстрее. Нам нужно убираться отсюда. Становится слишком светло, тут могут появиться другие люди.
Он ведет меня через лес к нашим мотоциклам, и мы возвращаемся назад той же дорогой. Холодный воздух обжигает глаза, а в голове снова и снова прокручиваются три слова, в которые я никак не могу поверить: Бена больше нет.