– А вот и ты, – говорит он. – Присаживайся, Кайла.
Тори мешкает в дверях.
– Иди, – приказывает Нико, и она выскакивает за дверь и прикрывает ее за собой, но я все же успеваю заметить выражение ее лица: сильнейшее раздражение.
– Чаю, Кайла? – спрашивает Нико, держа чайник в одной руке.
– Д-да, пожалуйста, – бормочу я. Зубы стучат, несмотря на все попытки взять себя в руки.
– Ах, бедняжка. Боюсь, у нас здесь нет горячей воды, – обращается он к доктору Лизандер. – Но мы справляемся, как можем.
Он наливает чай в чашку и передает ее мне. Я крепко сжимаю ладонями теплые бока. Нико выходит из кабинета и через минуту возвращается с одеялом, набрасывает его мне на плечи.
– Не могу позволить тебе замерзнуть до смерти, пока мы не решим, что с тобой делать.
Доктор Лизандер сидит, скрестив ноги, в руке чашка чая. Все в той же одежде, разумеется, но снова держится как в больнице. Как если бы на ней был белый халат. Спокойная, внимательная, наблюдающая.
– Может, пора вам сказать мне, что все это значит? – спрашивает она, приподняв бровь, словно обращается к нарушившему правила пациенту.
– Угоститесь вначале печеньем. – Он открывает коробку, протягивает мне, но я мотаю головой. В желудке пусто, но, кроме чая, я ничего не смогу проглотить.
Наконец Нико допивает чай с горсткой шоколадного печенья и откидывается на спинку стула.
– Вы, возможно, слышали о «Свободном Королевстве»? Вероятно, вам больше знакомо название АПТ, антиправительственные террористы – так называют нас лордеры.
Она слегка склоняет голову набок.
– Время от времени.
– Сегодня вы удостоились чести приглашения помочь нашему делу. Низвергнуть гнусных лордеров, которые душат нашу молодежь и все прочее в нашей великой стране.
Она вскидывает бровь.
Нико смотрит на меня:
– Возьмите, к примеру, это бедное дитя. Взгляните на нее, дрожащую, потерянную и одинокую. Правительство стерло ей память, и она не в состоянии отличить друзей от врагов. Она не в состоянии самостоятельно думать. Ею так легко манипулировать, направлять на любые цели. Главным образом цели лордеров, но мы тоже можем это делать. Что же будет с нею дальше? Какое будущее может предложить ей эта страна?
Живущий во мне дух неповиновения возмущается и кричит. Так вот что он думает, вот что он сделал? Использовал меня в своих целях и теперь считает отработанным материалом, который можно выбросить? Но все остальные мои чувства оцепенели от холода. Одно знаю точно: если я сейчас выскажу Нико все, что думаю, это будет последнее, что я сделаю в своей жизни.
– Странные вопросы вы мне задаете, – отвечает доктор Лизандер. – Ее будущее? Но, заставив ее участвовать в сегодняшнем… действе, вы уничтожили его. Все равно что спичку задули.