– Дозу?
– Не смотри так испуганно. Всего лишь успокоительное и болеутоляющее. И то и другое ей не помешает. – Он чертыхается себе под нос. – Если из-за нее мы влипнем, это будет на твоей совести, Рейн.
– Прости, – бормочу я. Меня расстраивает и одновременно пугает мысль о том, что я стала причиной крайнего неудовольствия Нико.
– Кстати, по-моему, ты говорила, что она Зачищенная?
– Да.
– Но никакого «Лево» у нее нет.
Я потрясенно охаю и мысленно возвращаюсь назад. Я держала ее за руку, помогала идти и ничего не заметила. Правда, у меня тогда были и другие причины для тревоги. К тому же я так привыкла не обращать внимания на свой уровень, что не подумала о ее. Но того, через что она прошла этой ночью и раньше, судя по всему, с лихвой хватило бы на то, чтобы она вырубилась, будь «Лево» все еще при ней.
– Куда же он делся? – недоуменно вопрошаю я.
– Это еще один из тех многих вопросов, на которые ей вскоре предстоит ответить. Да и с тобой мне нужно кое-что обсудить. Но сначала расскажи мне о пожаре.
Я моргаю, прогоняя непрошеные слезы.
– Дом Бена, точнее, его родителей. Он сгорел. Тори видела. Она сказала, они были в доме, кричали, но лордеры никому не позволили помочь.
Он качает головой:
– Подумай, Рейн… Какое сегодня число?
– Пятое ноября.
– Пятое ноября. День Гая Фокса, – говорит он с горечью. – Этот дом не единственный сгоревший сегодня.
Я тихо вскрикиваю, когда картинки, одна за другой, проносятся у меня в голове.
Фейерверки. Погромы. Костры! Гай Фокс. Около четырехсот лет назад он устроил заговор, целью которого было взорвать парламент. Мы использовали этот день, чтобы напомнить лордерам, что их власть не абсолютная. Напомнить людям, что у них есть голос. И вот теперь уже лордеры использовали его для того, чтобы напомнить нам, что Гая Фокса повесили.
– Подумать только! Они настолько уже обнаглели, что вот так – открыто – идут против людей, тех, кому должны служить! Плохи дела, Кайла. Хватка лордеров крепнет. Вскоре восстать против них не осмелится ни единая живая душа. Час расплаты уж близок. – Он останавливается в начале нашей дороги. – Мне нужно будет ввести тебя в курс дела, Рейн. Поговорим об этом подробнее завтра после школы. А теперь иди.
Я выхожу из машины и бесшумно, соблюдая осторожность, скольжу в темноте вдоль домов. Светать еще не начало, но уже около шести, и кто-то, возможно, не спит. Крайне нежелательно, чтобы меня заметили крадущейся по улице в такое время, да еще так одетой. Но я никого не вижу.
Добравшись до нашего сада, боковым зрением улавливаю где-то через дорогу какое-то движение. Я прячусь за угол дома и выглядываю, но ничего не видно. И все же что-то там промелькнуло.