На палубе нас уже ждали закуски, на случай слишком холодного ветра были приготовлены меховые покрывала. Казалось, здесь есть все, чего я только могла пожелать, но кое-что продолжало меня удивлять: недостаток желания, когда я сидела рядом с королем.
Мы плыли вниз по реке, и люди на берегу останавливались и кланялись, увидев королевское знамя, или выкрикивали благословения королю. А он сидел прямо, как шест, и уверенно кивал им.
Я прекрасно знала, что далеко не каждый властитель хорош собой, но Джеймсон был хорош. И он немало заботился о своей внешности, коротко подстригая темные волосы и следя за тем, чтобы бронзовая кожа оставалась мягкой. Он одевался модно, но не был легкомысленным, однако ему нравилось демонстрировать лучшие из своих нарядов. И то, что он устроил прогулку по реке ранней весной, как раз и доказывало такое желание.
И это мне в нем нравилось, хотя бы потому, что рядом с ним я и себя чувствовала царственной особой.
На берегу реки, неподалеку от того места, где был построен новый мост, потрепанная непогодой статуя бросала тень на склон, спускавшийся к синевато-зеленой воде. Как того требовала традиция, джентльмены встали, а дамы наклонили головы в знак уважения. Существовало множество книг о королеве Альбраде, которая в здешних краях сражалась с изолтенцами, в то время как ее супруг, король Шейн, находился в Мурленде по государственным делам. По возвращении король возвел семь памятников жене по всему Короа, и каждый август все придворные дамы исполняли танец с деревянными мечами в честь ее победы.
И вообще, в истории Короа королев помнили куда лучше, чем королей, и королева Альбрада не была даже самой почитаемой. Была еще королева Хонови, которая дошла до дальних областей страны, устанавливая границы и благословляя поцелуем деревья и камни, которые выбрала в качестве пограничных меток. По сей день люди разыскивают камни, установленные самой королевой, и тоже целуют их в надежде, что им улыбнется удача. А королева Лахья прославилась тем, что ухаживала за короанскими детьми в разгар чумы, которую назвали изолтенской, поскольку кожа умерших от нее людей становилась синей, как флаг Изолта. Королева Лахья бесстрашно отправлялась в город, искала выживших малышей и подбирала им новые семьи.
Даже королева Рамира, мать Джеймсона, на всю страну была известна своей добротой. Пожалуй, она была полной противоположностью своему мужу, королю Марцеллу. Там, где он был склонен без раздумий наносить удар, она искала мирного решения. Мне известно по крайней мере о трех потенциальных войнах, предотвращенных ее мягкими увещеваниями. Молодые мужчины Короа должны быть ей благодарны. Как и их матери.