— Ой, Танюх… Мне грех жаловаться, всего с избытком. Деньги есть, муж любимый под боком… Только, понимаешь…
— Ну? — обеспокоенно поторопила ее Таня.
— Я не могу иметь детей, — еле слышно проронила Баринова. — Не получается.
— А врачи что говорят?
— Да что врачи… Говорить они мастера, да толку что-то не видно.
— А твой муж?
— Он не знает. Он ничего не знает пока, Таня! Я вру ему, что таблетки принимаю противозачаточные, и он вроде верит. А потом? Рано или поздно все равно ведь правда всплывет, и что тогда? Я так боюсь — вдруг он меня бросит, найдет себе бабу получше, которая ему целый выводок родит…
— Слушай, хватит так переживать, — попробовала ободрить подругу Таня. — Может, все еще образуется, да и он, если действительно любит, ни за что тебя не предаст, что бы ни случилось!
Словно в подтверждение ее слов о том, что все как-то способно «образоваться», в комнату вбежала Надя с куклой в руках и снова, обняв мать, уставилась на тетю-принцессу.
— Ну, я пойду, пожалуй, — вдруг заторопилась та.
— А обед? — вскинулась Таня. — Что ты так быстро, даже толком поговорить не успели!
— Я еще забегу. Не провожай, дорогу знаю!
За стол Рыбкины уселись без Татьяны Бариновой, к немалому облегчению Веры Кирилловны, которая просто не представляла себе, как смогла бы выдержать ее присутствие.
А Вадим Горин пообедать отправился, по обыкновению, в ресторан, причем сегодня компанию ему составил Олег Эдуардович Баринов. Им было что обсудить. Заметив, как часто Вадим подливает себе спиртного, Баринов недовольно поморщился:
— Ну что ты распсиховался? Подумаешь, Разбежкина! Прилетела — и прилетела, нам-то что? Я смотрю, тебя прямо перевернуло с перепугу!
— Как бы она счеты не начала сводить, — высказал Горин свои опасения.
— Оно ей надо? — отмахнулся Баринов. — Что было — быльем поросло! Теперь все равно ничего не докажешь.
— У вас, как я погляжу, нервы железные, — вздохнул Вадим.
— Я просто не имею обыкновения делать из мухи слона. Если так уж трясешься — устрой ее на работу, деньжат подкинь, вон, хоть через мою Таньку, и все будет тихо-спокойно.
— Кстати, ваша-то Татьяна сегодня уволилась, хотел сразу сказать, да забыл. Уговаривал остаться — ни в какую.
— Дела-а, — протянул Олег. — Не пойму, что у нее опять за фокусы. А этот олух царя небесного — остается?
— Сергей-то? Пока вроде никуда не собирался. — Горин покрутил в руках бокал с коньяком, словно раздумывая, пить или нет. Выпил и добавил: — Зато в нем я уверен, вот уж кто меня никогда не подведет…
Баринов о своем зяте был иного мнения, так что, едва приехав вместе с Вадимом обратно в офис, принялся рвать и метать, обвиняя именно Сергея в увольнении любимой дочери: