Константин Романович Устинов, сидя на детских качелях перед домом Рыбкиных, задумчиво жевал пирожок и вспоминал события почти пятилетием давности. Какие перемены тогда внезапно наметились в его, в общем, довольно спокойной и размеренной, хотя и неприкаянной жизни! Яркое и сильное чувство к Анне, к тому же разделенное… В этом он не мог ошибиться! Да и что ей, такой интересной, неглупой женщине, было делать рядом с никчемным мужем, способным только на пустое бахвальство и периодические запои? Но нет, Анна тогда сделала выбор в пользу Виктора. Прямо ожившая классика: «Я вас люблю, к чему лукавить, но я другому отдана я буду век ему верна…»
И Устинову не осталось тогда другого выхода, как уйти из жизни Анны и вообще уехать из Москвы — по-прежнему одному, как перекати-поле. Так было лучше для всех, в том числе и для Анниной дочери Кати с ее детской отчаянной влюбленностью в него, скромного школьного учителя. Может, если бы не Катя, Анна поступила бы совсем иначе. Ну да что теперь гадать. История, как известно, не знает сослагательного наклонения…
Из подъезда — того самого! — вышла высокая, с иголочки одетая девушка и направилась к припаркованной возле дома иномарке. Что ж, машина вполне соответствовала имиджу владелицы. Даже странно, что такая красавица делает в местных хрущобах.
Словно почувствовав на себе взгляд Устинова, девушка остановилась и обернулась, посмотрев на него в упор.
— Катя, — выдохнул он, забыв про недоеденный пирожок.
— Константин Романович! — Широкая улыбка, озарившая еще секунду назад суровое и озабоченное лицо девушки, сделала ее еще более очаровательной. — Вот это встреча… Что же за день-то сегодня такой!
Начались взаимные расспросы — что, где да как… Устинов о себе говорил, по обыкновению, скупо, зато Катя явно торопилась похвастаться и с удовольствием рассказывала о своей карьере, крупных контрактах по всей Европе, огромном количестве фотографий, напечатанных в глянцевых журналах…
— Так что мне тоже впору книгу о себе писать — материала хоть отбавляй, — щебетала она. — Я вообще не представляю, как раньше-то люди жили! Мои родители, например, да и вы тоже. Ни бутиков, ни приличных ресторанов… Пельмени сварил себе после работы, телевизор посмотрел, и вся радость. Это ж от тоски помереть можно! У меня же на неделю вперед все расписано, приглашений — гора! Презентации всякие, клубы, премьеры, вечеринки. И выглядеть надо соответственно, в одном и том же два раза не придешь, на чем попало не поедешь. — Катя кивнула в сторону своей машины. — Ну что, удивила я вас? Не ожидали, что из тощего облезлого котенка вырастет этакая светская львица?