– Конечно сможешь, – решительно заявляю я. – Давай сделаем это поскорее, пока не началась новая схватка.
Мы действуем вместе и успеваем как раз вовремя переместить Элли на подушки. Она тут же сгибает колени и начинает глубоко дышать. Черт побери, да где же эти медики?! Стоит Элли пошевелиться, и на простыни выплескивается новая порция крови. Стараюсь об этом не думать; понятия не имею, нормально это или нет.
– Мне так жаль, что это случилось именно сегодня, а не в какой-то другой день, – рыдает Элли, задыхаясь от боли.
Перед моими глазами на мгновение вспыхивает картина моей свадьбы, мое пенное платье, широкая улыбка Фредди, Элли и мама, ведущие меня по проходу…
– Не болтай глупостей. Мне все равно нечем было себя занять.
Мы с сестрой обмениваемся взглядами, слова тут не нужны, а потом она снова крепко зажмуривает глаза и сжимает кулаки – новая схватка. Я в жизни не чувствовала себя более беспомощной. Тянусь к ее руке, когда Элли снова открывает глаза.
– Не надо, – предупреждает она. – Не могу обещать, что не сломаю тебе пальцы.
Я смеюсь, потому что мы много раз слышали историю о маминых родах.
– Мне бы не хотелось, чтобы ты лишила меня шанса стать чемпионом серфинга, – говорю я.
– Боже мой, Лидия, это уже… уже… Мне кажется, я чувствую, как ребенок выходит… – выдыхает Элли. – Мне нужно тужиться, – заявляет она, положив одну ладонь на живот, а другую закидывает назад и хватается за изголовье кровати.
Костяшки ее пальцев становятся снежно-белыми.
– Ты можешь как-то… ну, замедлить?.. – спрашиваю я, готовая к удару вполне предсказуемого ответа.
– Нет! – почти кричит Элли.
От усилий ее лицо теперь темно-красное, как вареная свекла. Эта мысль тут же исчезает, вытесняемая желанием помочь, и я сдвигаюсь к другому концу кровати.
– Попробую посмотреть, может, что-то увижу.
Я совсем не испытываю той храбрости, которую стараюсь придать своему голосу.
– Да, ладно… – всхлипывает сестра. – Только не дай моей малышке умереть, Лидс! Не позволь пуповине ее задушить или еще что-то…
Я мало что вижу сквозь пелену слез, но, боже мой, этого вполне хватает, чтобы понимать: медики уж точно не доберутся сюда вовремя.
– Мне кажется, показалась макушка, – сообщаю я, наклоняясь ближе и стараясь вспомнить все, что видела в кино или читала про роды.
Ариэль тут не в счет.
– Элли, послушай, – говорю я, глядя на нее между ее коленей. – Когда будешь готова, начинай тужиться, пока я не велю остановиться, а потом замри, чтобы я проверила, не намоталась ли пуповина малышке на шейку, ладно?
Сестра в ужасе, но она кивает, а через секунду боль снова обрушивается на нее.