– Старая ты и новая ты, – задумчиво произносит Петар.
Я не ожидала, что он меня поймет, ведь сама себя я не особо понимаю.
– Думаю… думаю, я слишком старалась быть хорошей для всех. – Я медленно пробираюсь сквозь путаницу собственных мыслей как ради себя, так и для Петара. – Нелегко признать, что жизнь не стоит на месте, так ведь? Бежит только вперед и никогда назад. Мне пришлось меняться, когда жизнь внезапно изменилась вокруг меня, но если бы и не пришлось, я бы рано или поздно все равно изменилась, так или иначе, разве нет? Потому что люди так устроены. Никто не остается вечно одним и тем же. И все вокруг такое неустойчивое… Мы принимаем решения в зависимости от дня недели, погоды, настроения, фазы луны, от того, что съели на завтрак… И я постоянно задаю себе вопросы о выборе, который могу или не могу сделать, и проклинаю себя за то, что где-то была слишком мягкой, а где-то слишком суровой… Теперь я вижу, что бродила по кругу… – Я замолкаю и перевожу дыхание. – Мне необходимо идти по прямой.
Петар пристально смотрит на меня, ошарашенный моей тирадой. Не знаю, что он понял из всего сказанного, я и не уверена, насколько сама себя поняла.
– Не всегда легко принять то, чего ты не в силах изменить, – наконец говорит он и забирает у меня ключ от мопеда и шлем. – Иди отдохни немножко.
Пока меня не было, в мою комнату заглянула Вита, оставила глиняный кувшин с дикими цветами и записку, в которой сообщила, что перестелила постельное белье и заменила воду. Я ложусь на свежие простыни, задумавшись о словах Петара. Разумеется, нечто подобное можно увидеть на миллионах постеров и магнитов для холодильника, но идея принятия только теперь проникает в меня.
Сидя сегодня в святилище, я почти реально ощущала себя двумя разными людьми. Это была прежняя я, девушка до смерти Фредди, и новая я – женщина, которой я стала после несчастья. Может, это и звучит глупо, но там, в утренней тишине, я чувствовала, как две эти версии понемножку сближаются и наконец становятся цельной личностью.
Среда, 7 августа
Я здесь уже семнадцать дней. И это явно мне на пользу. Это куда больше, чем обычные каникулы, полные суеты. А еще это больше, чем положенный мне отпуск. Пару дней назад я отправила Филу электронное письмо, пытаясь объясниться или, скорее, прося добавить мне дни за свой счет, потому что я еще не готова вернуться домой. Знаю, что позволяю себе вольность, ведь он и так уже проявил неслыханную щедрость, и я не вправе ожидать от него понимания. Босс ответил, что постарается обойтись еще какое-то время, и тем самым снял груз с моих обгоревших плеч. Мама вела себя хитрее. Мы как бы не спорили, но она не слишком скрывала неодобрение. От Элли через день приходят сообщения и фотографии. Мне больно оттого, что мое отсутствие тяжело для них, я, честно, не хотела бы пропадать так надолго, если бы не ощущала, что это жизненно важно для меня. Мне необходимо побыть здесь еще немного, побыть Лидией-официанткой, просто пережить все.