– Ты всегда можешь вернуться. Мы никуда не денемся. – Вита отпивает кофе.
– Счастливая ты, что так уверена, – говорю я, завидуя ее по видимости простой жизни.
Вита наматывает на пальцы тесемку фартука:
– Ты сама делаешь свою удачу.
– Ты и правда так думаешь? – Не уверена, что согласна с ней. – Просто иногда мне кажется, что жизнь несет меня куда-то, а я только и могу, что уворачиваться от камней.
– Камни тебя не убьют, – тихо фыркает Вита.
– Могут, – бормочу я.
– И что, ты будешь всю оставшуюся жизнь прятаться здесь, чтобы укрыться от них? – Вита пожимает плечами, в ее глазах я вижу вызов.
Я смотрю на море:
– А я именно это делаю?
– Разве нет?
Она попадает в точку. Я здесь уже шестьдесят пять дней. Шестьдесят пять дней я не вижу родных и почти столько же времени не встречаю Фредди.
– Лидия, что бы ты сделала, если бы не боялась?
Ее вопрос ударяет меня прямо в сердце, как обычно. Я обдумываю ответ.
– Подстриглась бы, – наконец говорю я.
Стрижка волос – большой шаг, потому что Фредди нравились длинные, и этот поступок означает, что я не принимаю в расчет его чувства. Конечно, это безумие, я понимаю.
– Хочешь, я тебя прямо сейчас подстригу? – предлагает Вита. – Я постоянно стригу сестер.
Не уверена, что она не шутит, но качаю головой:
– Я пока не готова.
Вита отодвигает свой стул, встает, кладет руку мне на плечо:
– Только не затягивай.
Вторник, 24 сентября
– Она сейчас капризничает, не захочет ни к кому на руки, – говорит Элли. – Даже к Дэвиду.
Я явилась утром, после ночного перелета. Пробыла у сестры каких-то десять минут, но уже не могу отделаться от чувства, что Элли хочется, чтобы я ушла. Наверное, следовало сначала позвонить. В доме у сестры беспорядок, а сама она выглядит так, словно не меняла перепачканную футболку уже несколько дней. Совсем не похоже на Элли; я знаю, как ей не нравится выглядеть неухоженной.
– Я могу чем-то помочь? – Я ощущаю себя совершенно бесполезной. Шарлотта от плача красная, как помидор, а легкие у нее, похоже, как у маленькой лошадки. – Ну, может, я могу что-нибудь помыть или постирать?
Глаза Элли полны слез.
– Лидия, я ничего не успеваю. Представь, что ты пытаешься заниматься ребенком, поспав всего пару часов за ночь, да и то с перерывами, а потом посмотрим, захочется ли тебе убираться.
– Давай я заварю чай?
Я осторожно нащупываю путь, пытаясь выяснить, то ли мне остаться и помочь, то ли лучше уйти.
– У меня молока нет. Дэвид купит, когда пойдет с работы, – говорит сестра и тут же смеется, и глаза у нее расширенные и провалившиеся. – Ну разве что вот это. – Она показывает на свою грудь; малышка вертится на ее плече.