А потом, чувствуя, что готова, я сажусь на подушках и беру планшет.
Он не отвечает. Пока звонки раздаются где-то далеко, в темноте, на другом краю света, спокойствие иссякает. Он не отвечает. Мое горло уже сжимается от страха; сердце бешено колотится, пока я смотрю на свое бледное отражение в планшете. Я собираюсь с духом, ожидая, что вот-вот появится сообщение о том, что Фредди Хантер недоступен. Конечно, он же в Рио, глубокой ночью…
Ну же, Фредди, шепчу я, ответь, пожалуйста, услышь меня в последний раз! Как бы я ни нуждалась в тебе прежде, сейчас я нуждаюсь в тебе сильнее всего.
И тут он отвечает, словно услышав мои мольбы. Экран мигает, связь установлена, и вот он уже здесь, и я готова заплакать от облегчения.
– Лидс? Погоди… – Фредди тянется к прикроватной лампе, включает ее, и она обливает его мягким светом, приветливым и теплым, – такой можно видеть в окнах паба зимним вечером. – Все в порядке?
В его сонных глазах тревога.
– Просто хотела снова увидеть твое лицо, – киваю я, справившись со слезами.
Я потратила почти весь вчерашний день на раздумья о том, что правильнее всего будет ему сказать, но теперь он смотрит на меня – и мне не хочется отводить взгляд. Похоже, восьмидесяти семи процентов окажется недостаточно.
Фредди снова падает на подушки:
– Детка, здесь пять утра.
– Знаю, знаю. Извини, – шепчу я. – Фредди, просто я так по тебе соскучилась! И мне ненавистны наши ссоры.
– Мне тоже, – отзывается он. – В особенности когда нет возможности исправить все сексом.
Я качаю головой и тихо смеюсь:
– Фредди Хантер, обещай, что никогда не изменишься.
– Эй, – говорит он низким знакомым голосом, – знаешь, это звучит как «во веки веков».
– Неужели?
К горлу подступают рыдания, потому что я никогда на самом деле не осознавала, как это долго – «во веки веков», – пока не увидела имя Фредди, написанное золотыми буквами на его могильном камне.
– Именно, – говорит он так, словно это очевидно. – Но я не собираюсь оставаться здесь навсегда, обещаю. Я тут просто с ума схожу.
Для меня это в миллион раз труднее. Впрочем, ему в этом я не признаюсь.
– У меня бессонница, – жалуюсь я. – Эта кровать слишком большая без тебя.
– Не обращай внимания. У меня-то здесь вообще деревяшка. – Он закидывает руку за голову и стучит костяшками пальцев по простому сосновому изголовью. – Попользуйся ею вовсю, пока можешь. Спи поперек.
«Пока могу». Оставляю его совет на будущее.
– Постараюсь. Обещаю.
– И не слишком привыкай к жизни без меня, ладно? – после небольшой паузы говорит Фредди.
Я уже открываю рот, чтобы что-то сказать, все равно что, но не могу, ведь привыкать к жизни без Фредди Хантера – это как раз то, что ждет меня в реальном мире.