– Это у нее от Элли, – говорит дядя Боб. – Ты же всегда была очень организованной.
Не думаю, что он хотел намекнуть на отсутствие организованности у меня, но в его словах слышу именно это. Вполне справедливо. Интересно, что могли бы унаследовать от меня мои дети? «Храбрость», – как будто шепчет на ухо Вита. Мне остается лишь надеяться, что она права.
Что-то проскакивает мимо моих ног, когда немного позже я открываю входную дверь своего дома. Турпин вернулся. Он запрыгивает на кухонную стойку, ждет, что я предложу ему поесть.
– Что, старый бродяга, тебе сегодня нужен ночлег?
В благодарность за еду он позволяет почесать себя за ухом, и хотя я открываю заднюю дверь, предоставляя ему свободу выбора, кот решает не выходить под дождь. Я, взяв с собой чашку с чаем, ложусь в кровать с книгой, а Турпин остается дремать в кресле Фредди.
Четверг, 31 октября
– Ну, вот это дело! – Я сижу на корточках и восхищаюсь своей работой. – Выглядит жутко, как раз подходит.
Я украсила могилу Фредди ослепительными оранжевыми и пурпурными цветами и маленькой тыквой с вырезанной в ней физиономией. Понимаю, это не говорит о хорошем вкусе – устраивать Хеллоуин на кладбище, – но Фредди очень любил этот праздник. Монстр доктора Франкенштейна был его вторым «я» в ночь ужасов. И я знаю, он от души посмеялся бы, если бы мог видеть меня сейчас. По сути, он почти заставил добавить ко всему фальшивую паутину и бумажных призраков.
Я по-прежнему хожу сюда настолько часто, насколько позволяет погода. У могилы я чувствую себя ближе всего к нему, или, возможно, он чувствует себя ближе ко мне, особенно в эти дни.
– В библиотеке все идет хорошо, – сообщаю я, убирая обрезки цветочных стеблей и протирая надгробие. – Мэри и Фло смешные, они даже компьютер включать не умеют, и как уж они будут справляться с новой системой, остается только гадать.
Мои рабочие дни теперь проходят совершенно иначе, но это и к лучшему. Я променяла коллег с верхнего этажа на двух леди из местного дома престарелых. Мэри плохо видит, а Фло абсолютно глуха на одно ухо, но они тем не менее приняли меня в свой круг. Я пока не посещала их вечера игры в бинго, но это еще впереди. Надеюсь, что, когда нам с Элли будет ближе к девяноста, мы станем похожими на них, – битком набитыми разными историями и хлопотами и более живыми, чем многие двадцатилетние.
– Тебе бы увидеть Шарлотту, – говорю я. – Она растет не по дням, а по часам. Уже сама держит головку, и у нее глаза Элли. – Я смеюсь. – Настоящая барыня! Когда я сегодня утром была у них, моя племянница щедро наполнила подгузник. Дэвид буквально давился тошнотой, когда менял его.