– Неправда! Ты всегда первой рвалась на них посмотреть. – Джона смеется на экране моего телефона.
Телефон лежит у вазы с цветами на кухонном столе, так что я могу болтать с Джоной, занимаясь делом. Здесь вечер субботы, у Джоны – середина дня. От скуки я занялась библиотечными бумагами, сопроводив их бокалом вина. На самом деле я рада, что приходится много думать о работе, это помогает заполнить пустоту в моей жизни. Прошло уже почти шесть недель с тех пор, как я смыла в раковину свои пилюли, и я отлично справляюсь, правда. По крайней мере, днем.
– Ладно-ладно, согласна, – ворчу я.
В нашем местном парке сегодня вечером представление. Оттуда доносятся такие звуки, будто там идут боевые действия.
Джона тоже в кухне; теперь он отходит от стойки и садится за стол.
– Выглядит неплохо, – говорю я, кивая на сэндвичи с беконом, которые он только что приготовил у меня на глазах.
– Мне пришлось в три магазина заглянуть, чтобы найти правильную нарезку, – возмущается Джона. – Чтобы сверху была полоска сала. У них тут это почти незаконно.
– Джона Джонс, просто ты уж слишком британец! – хохочу я.
Он показывает мне кетчуп «Хейнц» и усмехается. Я кладу авторучку и тянусь за бокалом.
– Есть какие-то свежие новости? Хочется услышать что-нибудь хорошее.
Он откидывает челку, и мой взгляд на миг цепляется за шрам на его лбу, теперь уже бледный, серебристый на фоне загара. Недавно в одном из разговоров Джона признался, что вскоре после того несчастного случая отвинтил зеркало от стены в своей ванной комнате, потому что не в силах был каждое утро смотреть на это постоянное напоминание. Для меня облегчение видеть, что теперь он справляется с этим лучше. Слушаю, как он рассказывает о разных событиях, случившихся за неделю в Лос-Анджелесе, одновременно жуя сэндвич.
– Ох, и вот еще что… – внезапно говорит он. – Представляешь, я отказался от машины, а вместо нее взял напрокат мотоцикл, захотелось испытать волнение открытых дорог.
Я улыбаюсь, сдерживая желание сказать ему, чтобы он был поосторожнее, потому что Джона и без того всегда осторожен. Мне любопытно, не собирается ли он купить тот классический мотоцикл Граймса Клещи, о котором говорил с Фредди в другой нашей жизни.
– Винтажный? – небрежно интересуюсь я.
Джона хмурится и качает головой:
– Новехонький! А что?
– Просто спросила, – отмахиваюсь я от его вопроса. – Пытаюсь представить.
Телефон позволяет ненадолго вообразить, что мы в одной комнате, а не на противоположных концах земного шара. Мой ум то и дело перепрыгивает к мысли о том, может ли наступить такое время, когда возникнут технологии, позволяющие звонить на другой конец вселенной или в параллельный мир. Я бы даже дала тогда кое-какие советы себе самой: наверное, потому, что прошла через много трудностей и накопила достаточно мудрости.