– А кем он приходится твоему отцу?
– Ах, вот ты о чем... Себастьян – правнук одного из моих братьев. Следовательно, Алане он – внучатый племянник. Двоюродный, – уточнил он, немного подумав.
– Ясно. А кем тебе приходится Линда?
– Тоже внучатой племянницей. Но НЕ двоюродной.
– А сколько из вас женато не на человеческих женщинах?
– Много. Точной цифры я не помню, но больше половины. В основном это те, кто уже имеют детей. Но есть и исключения.
– Гейб, а разве это правильно? Вы же все – родственники!
– Ты только сейчас это поняла? – улыбнулся Гейб. – Миранда, в этом нет ничего плохого. Близкородственный брак не считается чем-то неприемлемым даже у людей. Это же не инцест. К тому же, если у людей близкородственные браки при злоупотреблении всё же несут в себе некую опасность, то мы от этого застрахованы на сто процентов. В остальном же мы имеем только плюсы.
– Опасность?
– Да. Джеффри объяснил бы тебе лучше, но и я попробую. Ты в курсе, чем чревато злоупотребление инбридингом?
– Злоупотребление чем?
– Близкородственным скрещиванием?
– Ну... – задумалась я. В голове крутилось что-то про наследственные заболевания и вырождение в испанском королевском семействе. – Дети могут родиться... неполноценными.
– Верно. Выныривают дефекты, прячущиеся в рецессивных генах. Особенно, если такое происходит у нескольких поколений. – Гейб замолчал, давая мне возможность самой сделать вывод.
– А у вас в таких браках детей не бывает.
– Точно. А это значит, что и дефектного потомства у нас не будет. Поскольку, в принципе не будет вообще никакого потомства. К тому же, мы инстинктивно избегаем слишком близкого родства. У нас нет ни одного брака или сексуальной связи между двоюродными, хотя для людей в большинстве стран это нормально и законодательно не запрещено. Это скорее вопрос морали и привычки.
– Да, я понимаю. Просто вдруг дошло, что все эти ваши браки – внутри одной семьи...
Гейб рассмеялся. Я с удивлением смотрела на него. Что смешного я сказала?
– Ах, Миранда, – отсмеявшись, пояснил-таки Гейб. – Ты путаешь нашу семью с династией испанских Габсбургов. Вот те, действительно, «варились в собственном соку», заключая практически все браки внутри семьи, пока не выродились. А у нас все матери – извне. Думаю, тебя слегка запутало наше внешнее сходство, верно?
– В общем, да. – Я вспомнила своё удивление тем, как похожи Алана и Себастьян, муж и жена. Но, если вдуматься, то да, не настолько уж и близкое у них родство на самом деле.
– Видишь ли, Миранда, – посерьёзнел Гейб. – Такие браки стали распространены у нас не так уж и давно. Первый был заключён лет девятьсот назад, потом, пошло по нарастающей. Просто теперь наша семья достаточно разрослась, чтобы можно было найти себе пару внутри семьи. В таком союзе невероятно много плюсов: обоюдное бессмертие, равные физические данные, и много чего ещё. И лишь один минус – он бездетен. Поэтому, в большинстве своём, наши мужчины стараются сначала завести детей с человеческими женщинами, хотя бывают и исключения.