Когда я вынесла их, уже чистеньких и одетых в пижамки из ванной, Гейб дожидался нас с кружками тёплого молока. После того, как близняшки выпили его, я, предварительно чмокнув каждую в мягкую, сладко пахнущую щёчку, уложила их в кроватки и тщательно подоткнула одеяльца. Лаки улёгся возле кроваток, словно собираясь нести вахту. Я не возражала. Возможно, с ним девочкам будет спокойнее.
– Спокойной ночи, Кэтти, спокойной ночи, Кристи, – тихонько сказала я.
– Ночи, Рэнди, – двойное бормотание из кроваток.
– Спокойной ночи, Кристи, спокойной ночи, Кэтти, – это уже Гейб от двери.
– Ночи, папа, – послышалось не менее дружное из кроваток.
У меня перехватило дыхание. Похоже, малышки времени зря не теряли и уже задали Гейбу интересующий их вопрос. Сглотнув комок в горле, я прошептала:
– Ночник, как я понимаю, включать бессмысленно?
– Абсолютно, – хмыкнул Гейб и, едва мы вышли из детской, подхватил меня на руки и буквально помчался в сторону своей спальни.
– «Папа»? – уточнила я.
– Да, вопрос был задан, ответ получен, большего им не понадобилось. Кстати, «папа» и «Рэнди» как-то не очень сочетаются, с этим нужно что-то делать. Но определённо не сегодня, сейчас у меня на тебя другие планы.
– И что же это, интересно, за планы такие? – полюбопытствовала я, в то время как Гейб, поставив меня на ковёр возле своей кровати, быстро и деловито стаскивал с меня одежду. Я, кстати, отвечала ему тем же, снимая с него всё, до чего могла дотянуться.
– Догадайся с трёх раз, – падая на кровать и утягивая меня за собой, хмыкнул он в ответ.
После этого долгое время ничего членораздельного из наших ртов не вылетало. Не до слов нам было. Гейб снова и снова возносил меня на вершину, даря уже знакомое наслаждение и, не дав толком отдышаться, начинал всё заново. Было уже хорошо заполночь, когда он укутал меня в кокон из лёгкого одеяла и своих объятий, нежно поцеловал в макушку и прошептал:
– Поспи, моя девочка, силы тебе ещё понадобятся.
Я пробормотала в ответ что-то не вполне членораздельное, нечто среднее между «Спокойной ночи» и «Я тебя люблю», и тут же провалилась в крепчайший сон без сновидений.
Этой ночью Гейб не будил меня, видимо, решил дать отоспаться. Я сама проснулась на рассвете словно от толчка.
Я не понимала, что именно меня разбудило, это было очень странное ощущение, похожее на беззвучный зов или какую-то непонятную тягу. Инстинкт гнал меня наружу.
Встав с кровати, я стянула с неё покрывало, отчего Гейб завозился на кровати, слепо пытаясь меня нащупать, и, завернувшись в него, вышла на балкон через распахнутую дверь. Поскольку темноты для меня не существовало в принципе, я лишь по наличию луны на небе и лёгкому красноватому свечению над горизонтом поняла, что ещё совсем рано, едва начало светать. Мой взгляд, словно магнитом притянуло вправо. Над горизонтом виднелись пять крохотных пятнышек, которые быстро приближались, увеличиваясь в размерах и постепенно превращаясь в крылатые фигуры. И то, что это были не птицы, я поняла сразу и без сомнений.