Видя, как Гейб направился было в сторону гостиной, я вспомнила про законы гостеприимства и спросила:
– Кто-нибудь хочет есть?
– Пока нет, – покачал головой Коул.
– Говори за себя, пап! – возразил ему старший из парней.
– Вообще-то мы ещё не завтракали, – подхватил один из близнецов.
– И не отказались бы слегка перекусить, – продолжил другой, напомнив мне манеру изъясняться малышек. Интересно, все близнецы продолжают фразы друг друга?
– Если вы действительно мои родственники, то я представляю себе размер этого «слегка», – бормотала я, направляясь в сторону кухни. – Нам сюда.
За спиной я услышала сдавленные смешки и звук шагов. Судя по всему, за мной шли не только парни.
Зайдя на кухню, я стала шарить в кладовке и холодильнике, стаскивая на рабочий стол всё, что могло понадобиться для приготовления обильного завтрака. Хорошо, что можно было сосредоточиться на чём-то привычном, занять глаза, руки и, главное, мозг. И немного продышаться от неожиданной встречи с родителями, которые утверждали, что вовсе не бросали меня, хотя последние десять лет я была уверена в обратном.
Мне хотелось поскорее узнать, что же произошло на самом деле, но в то же время – было слишком страшно. Страшно узнать, что всё, во что я верила, на самом деле – ложь. Я едва выжила после прошлого подобного открытия. Теперешнее могло принести с собой новую боль.
Поэтому я сосредоточилась на парнях – уж они-то точно ни в чём передо мной не виноваты. С ними я могу разговаривать совершенно свободно, без предубеждения.
Кстати, холодильник вновь был полон под завязку. Видимо, Гейб сделал вчера заказ на недостающие продукты. Заглянув в морозилку, я увидела с дюжину ведёрок с мороженым, причём ванильного было не меньше половины. Взглянув, наконец, на гостей, усевшихся за стол, я поинтересовалась у братьев, избегая встречаться взглядом с родителями:
– Кто что хочет на завтрак? Предлагаю на выбор – оладьи, омлет с грибами или глазунью с беконом.
– Омлет! – воскликнул один из близнецов.
– Глазунью, – одновременно с ним выкрикнул второй.
– А я, пожалуй, не откажусь от оладий, – чуть позже внёс свою лепту старший.
– Отлично. – Я пожала плечами, плюхнула на разделочную доску большой кусок копчёной свинины и ткнула пальцем в того из близнецов, который заказывал глазунью. – Ты – режь бекон. Ты – вот миска, вон там, в углу – корзина с яйцами, вот венчик, сообразишь, что делать? А ты бери другой венчик, сейчас будешь взбивать тесто для оладий.
Гейб расхохотался. Громко, от души. Немного успокоившись, обратился к парням:
– Ребята, если не хотите остаться голодными, лучше делайте, как она говорит. И не вздумайте произнести вслух слова: «Это женская работа», иначе будете потом ещё и посуду мыть. Руками!