— Очень рада познакомиться с вами, — сказала Белль.
Ларри коснулся полей воображаемой шляпы.
— А это кто у нас?
— Меня зовут Белль.
Неужели она улыбалась во весь рот? Да, улыбалась.
Ларри снова обратился к Уне:
— А вы тоже хотели что-нибудь взять себе, дорогая? Если б знал, я бы приберег что-нибудь для вас.
— Может, тебе встречалось мое свидетельство о рождении? Случайно?
Ларри снова похлопал по уху.
— МОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО О РОЖДЕНИИ.
— Зачем мне ваше свидетельство о рождении, дорогая?
— Мои родители отдали мои документы Мод-Люси на хранение. ТВОЯ МАТЬ ЗАБРАЛА ЕГО.
Белль толкнула Куина сильнее, чем хотела, наверное. Они стояли очень близко друг к другу.
— О чем она? — прошептала она. Но он понятия не имел. Уна не рассказывала ему всю историю целиком.
Уна положила свою костлявую руку на костлявую руку сына и наклонилась к его уху:
— Она хранила документы в красной эмалевой шкатулке.
Он поднял голову к ней, и она распрямилась.
— Мои родители ПАНИЧЕСКИ БОЯЛИСЬ КОНФИСКАЦИЙ, и не без причины, — продолжала она. — А твоя мать была ЕДИНСТВЕННЫМ ЧЕЛОВЕКОМ, КОТОРОМУ ОНИ ДОВЕРЯЛИ БЕЗОГОВОРОЧНО.
Вдруг одна из пленниц заверещала, как птенец:
— Доуктор, доуктор, доуктор!
— Одну минутку, — сказал Ларри.
Он отъехал на своем кресле в противоположный угол палаты к женщине с совершенно лысой головой, поговорил с ней минуту, послушал сердце стетоскопом и вернулся.
— Я мало чем могу помочь, — пояснил он. — Только унять приступ страха.
— ЛАУРЕНТАС, МНЕ НУЖНО МОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО О РОЖДЕНИИ.
— У меня нет вашего свидетельства о рождении. Скорей уж у вас должно быть мое.
Когда он говорил, то до жути становился похожим на Уну: каким-то изгибом губ, этими квадратными зубами.
Уна помолчала секунду-другую, потом снова пошла в атаку.
— Мы говорим о людях, которые хранили деньги в КОНСЕРВНОЙ БАНКЕ, — говорила она сыну. — У них был дом, а потом еще и бакалейный магазин, но они всего боялись. Они нигде не могли укорениться. В этом их беда. Они не могли укорениться даже в собственной шкуре.
Ее голос на мгновение приобрел блеск:
— Твоя мать была полной противоположностью.
— Простите. Что вы сказали?
— ТВОЯ МАТЬ БЫЛА ПОЛНОЙ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬЮ. Эта женщина могла укорениться где угодно. Не то что эти нынешние люди. ЭТИ ЛЮДИ, — повторила она, указывая на Куина. — Эти нынешние люди понятия не имеют, где они находятся. И где бы ни находились, им кажется, что попали не туда.
Белль тихонько рассмеялась. Куин почувствовал, что она удаляется куда-то, где ее не достать, и что день неотвратимо катится к ужасному концу. Он остался в полном одиночестве среди трех непостижимых человек, и на каждом из них вдруг проступил яркий и своеобразный отпечаток будущего, которое ожидало его в ближайшие минуты или часы.