— Там!
Они вошли, послышались чертыхания вперемешку с красочными ругательствами похуже. За мужчинами я не последовала, одного лицезрения трупа на день мне вполне хватило. Через минут пятнадцать Дмитрий Олегович вышел из комнаты.
— Пройдемте на кухню.
Кухню среди дверей он кстати определил безошибочно. Мы прошли и сели.
— Разве это не место преступления? — поинтересовалась я.
— Место преступления – комната хозяина. Здесь все чисто и убрано, не думаю, что тут есть на что обратить внимание. Убийца сюда даже не заходил. И в конце концов, мы тут не вечеринку устраиваем, а лишь побеседуем.
— Может, стоит позвать… Семена? — с трудом я вспомнила имя Воробья.
— Точно, — Дмитрий Олегович вышел, вернулся меньше чем через минуту с моим спутником. Выглядел он кстати получше, лицо вернуло цвет, а взгляд - некоторую осмысленность.
— Я вас слушаю, — кивнул Овсянников, глядя конечно же на меня.
Вздохнув, я пересказала все события сегодняшнего дня, начиная с нашей встречи в кафе. Зря я к ней только все утро готовилась… Так вот, рассказав о встрече, я плавно подвела свой рассказ к нашему вторжению в квартиру убиенного, не забыв упомянуть о домофоне (Воробей нервно дернулся) и о вахтере. История моя много времени не заняла, потому что рассказывать собственно было особо нечего. Воробьев кивал в такт моим словам, а Овсянников внимательно слушал, уточнял детали и что-то себе записывал. Потом, слегка стесняясь, он уточнил:
— А где вы были сегодня утром?
— То есть? — не поняла я.
— Не отвечайте, — вклинился Воробей, и обратился к Овсянникову: — А на каком собственно основании вы спрашиваете?
— Пока просто интересуюсь, на всякий случай.
— Не думаете же вы…
— Это не важно, мое дело – спросить.
— Я была дома все время, до встречи с Семеном Аркадиевичем.
Ругаться с представителем закона из-за пустяка не очень хотелось, не знаю, что это на Воробья вдруг нашло. Адвокат проснулся, должно быть. Ничего плохого в том, чтобы ответить я действительно не видела, рано или поздно все равно придется, если Овсянникову того захочется.
— А вы? — теперь Овсянников обратился к Воробью.
— На работе, — буркнул тот недовольно.
На этом Дмитрий Олегович успокоился. Мы расписались в каких-то документах, были предупреждены и возможности неоднократного вызова и отпущены на свободу. Вот так просто. Не веря, что мы так легко отделались, я схватила Воробья за локоть и потащила вниз.
— Не к добру это все, — как заведенный повторял тот.
— Я уже поняла, труп Серого – это плохо.
— Нас подозрительно просто отпустили. Даже не уточнил, есть ли свидетели того, что я был в офисе.