— У тебя нет знакомых в налоговой? — спросил вдруг Леший.
— Хочешь натравить на них… — догадался Максим. — Даже и не знаю. Постой-ка… Приезжала тут в декабре группа товарищей, на кабана охотились. Завтра спрошу Петровича, кажется, он с кем-то из них крепко подружился.
— Узнай, если не трудно.
— Конечно. Может, все-таки машину мою возьмешь?
— Нет, спасибо. Не хочется лишний раз светиться. Гаишников полно.
— Ключи от квартиры не забудь.
Так переговариваясь, они вошли в сказочную избушку и прикрыли за собой дверь.
Дни шли за днями. Закончился май, начался беззаботный теплый июнь, и в Кобылкине появились дачники. Альбина, любившая бродить по опушке леса в одиночестве или в компании с Артемом, постоянно натыкалась на них.
Она почти привыкала к своему новому образу жизни. Впрочем, деваться ей все равно было некуда. Однажды, обеспокоенная долгим Светкиным молчанием, Альбина позвонила подруге и узнала, что та с матерью и детьми отдыхает на черноморском курорте. Подруга сказала, что помнит о ней и что Игорь сильно занят, но, как только разберется со своими проблемами, непременно займется ее делами. Больше Светка ничего не успела сообщить, потому что связь внезапно прервалась. А второй раз дозвониться до нее Альбина почему-то не смогла. Да и незачем было.
У нее выработался новый распорядок дня. Если в городе она могла преспокойно проспать до полудня, здесь приходилось вскакивать в несусветную, как ей казалось, рань — в половине восьмого, а то и в семь. Расслабиться не давал Уголек, в нем сидели какие-то внутренние природные часы, заставлявшие его ровно в семь скатываться с дивана, где он всю ночь спал у Альбины в ногах. Оказавшись на полу, котенок тут же развивал бурную деятельность и поднимал дикий грохот. Он бегал, скакал по мебели, гонял по деревянному полу то катушку, то расческу, то желудь, а то и флакончик лака для ногтей, стянутый у хозяйки. Прятать от него вещи было бесполезно, он все равно находил утром какую-нибудь новую погремушку: забытую на столе чайную ложку или шариковую ручку. Ему ничего не стоило столкнуть со стола или с подоконника чашку, миску, книгу. Если девушка не просыпалась от таких упражнений, хитрое животное переходило к более решительным действиям — забиралось на постель и, приблизив треугольную мордочку к самому Альбининому уху, принималось истошно орать. Мяукать Уголек мог полчаса кряду и совсем не уставал от этого занятия. Приходилось вставать.
Накормив подопечного, Альбина открывала дверь и выходила во двор. И тут же, прямо на пороге, замирала от восторга. Красота была такая, что дыхание перехватывало. Все вокруг пело, цвело, благоухало, радовалось жизни, свету и теплу. Восходящее солнце золотило крышу соседнего дома и кроны деревьев, а росу, которой была покрыта трава, превращало в искрящиеся, переливающиеся бриллианты. В воздухе витали ароматы начинающегося лета — пахло сырой землей, травами, осыпающимся яблоневым цветом, молодой крапивой и мятой.