На настроении нашем сказывались и бытовые особенности. Я читал как-то о сталинских «ученых шарашках», конструкторских бюро тюремного типа, где арестованные специалисты разрабатывали военную технику. Конечно, с нашими условиями не сравнить, и все равно что-то общее здесь, несомненно, присутствовало. Представьте себе квадрат пустыни со сторонами длиной в километр, окруженный рвами, заградительной полосой, прикрытый дотами, спиралями колючей проволоки. Внутри него — разнообразные секторы, также изолированные друг от друга металлическими решетками. Свободно ходить можно лишь по единственной улице, которая как-то сама собой получила именование — Стрит. Вдоль нее тянутся стандартные двухэтажные здания: гостиница для экспертов, гостиница для технического персонала, ближе к периферии — бараки для военных подразделений, а заканчивается она тяжелым рельсом шлагбаума, по бокам которого, высовывая изнутри стволы, вздымаются два внушительных капонира. Теоретически Стрит асфальтирован, по бокам высажены ряды пальм, обозначающих тротуары, разбито даже несколько цветников, но асфальт всегда скрыт слоем песка, а цветники и пальмы засохли, поскольку вода, добываемая в местных источниках, для них слишком минерализована. Днем это выглядит еще ничего, а ночью, под яркой луной и необыкновенно крупными, гранеными звездами, пейзаж кажется прямо-таки марсианским: черный прозрачный воздух, вселенская сушь, однообразные безжизненные барханы, уходящие за горизонт. Особую тревогу рождает безлюдье: ночью температура воздуха резко снижается и все, кроме караульных солдат, предпочитают сидеть в помещениях. Честное слово, совершенно нереальный пейзаж — ни саксаула, который здесь якобы должен произрастать, ни одного живого существа в поле зрения. Местная фауна, если она вообще тут имеется, распугана шумом и грохотом почти непрерывных работ. Технический комитет почему-то никак не может их завершить. То подвозят и с лязгом разгружают какие-то голенастые трубы, то появляется на Стрите некий фантасмагорический агрегат, который начинает с ревом разбрасывать во все стороны струи песка, то неожиданно берутся рыть очередной котлован и, разумеется, огораживают его, а то вдруг ни с того ни с сего устанавливают загадочную скульптуру перекособоченной постмодернистской конфигурации. Якобы образец земного искусства. Изредка попадаются черепахи и ящерицы, но служба безопасности их тут же бдительно отлавливает и проверяет. Ходят слухи, что в панцире одной из черепах обнаружили таки микроскопическую телекамеру. Время от времени влетают с шипением осветительные ракеты — сигуранца отпугивает грифов, которые у нее тоже под подозрением.