И тут до меня дошло — Оксана была одна! А где же Рома? Неужели мы забыли его в тачке качка?!
Похолодев, я впился пальцами в плечи Оксаны и потребовал ответа:
— Где Рома?!
Она посмотрела на меня, как на сумасшедшего, и ответила:
— Дома.
Е*ать я идиот! Кто ж ездит с ребенком на фитнес?!
Вздохнув с облегчением, я перешел к иной насущной теме.
— Кто это был? — спросил я, начиная хмуриться при одной мысли о качке.
— Да какое вам дело, Дмитрий Юрьевич?! — возмутилась Беляшкина.
— Ты — мать моего ребенка! И я не хочу, чтобы рядом с тобой… то есть с Ромой, терся непонятно кто!
— А может, это не ваш ребенок?! — взорвалась Беляшкина в ответ.
И я вдруг понял, что меня все достало. Если ей так хочется думать, что ребенок не мой, то мне что, больше всех надо?!
— Вот что, Беляшкина, — холодно отчеканил я. — Я все не пойму никак, тебя что-то не устраивает? Тебе не нужна финансовая помощь? Ты не хочешь, чтобы у ребенка был отец? Или я для тебя недостаточно хорош? — я искривил губы в недоброй усмешке. — В любом случае, как я уже сказал, если это мой сын, тебе от меня избавиться не удастся. Так что смирись с этим!
От этой моей тирады Беляшкина совершенно явно растерялась. Аж рот слегка приоткрыла, отчего я вдруг испытал желание ее поцеловать. И, послав все нахер, именно это и сделал.
Склонился к ней и, прижав к себе, запечатал губы поцелуем. Сминал их жадно, словно желал поглотить. А когда этого стало мало — ворвался языком в рот, начиная яростно его иметь.
И если бы из подъезда, к двери которого я притиснул в порыве страсти Беляшкину, не вышла какая-то девица, хрен знает до чего мог бы вообще дойти! До того мощным вдруг оказалось желание показать Оксане, что лучше меня она никого не найдет! На роль отца Ромы, конечно же.
Переведя дыхание, я обнаружил, что любопытствующая девица и не думает никуда уходить. Поэтому мне не оставалось ничего иного, как коротко сказать Беляшкиной:
— Подумай… обо всем этом.
После чего я развернулся и пошел к своей машине, чувствуя явное стеснение в брюках. И это из-за Беляшкиной!
А когда оказался в салоне, вдруг вспомнил, что так и не увидел Рому. Съездил, бл*дь, повидать сына!
Черт бы побрал эту Оксану!