— Ты что делаешь? — спросил Вовчик, когда я достал телефон, чтобы вызвать такси.
— Вызываю машину, — ответил я очевидное.
— Вот еще! Я тебя докину!
— А если нас остановят?
— И что?
— Мне-то ничего. А вот тебя лишат прав.
— Единственное, чего меня лишали за всю жизнь — так это девственности, — хохотнул пренебрежительно Вовчик. — Садись давай, — кивнул он на байк.
— Я жить хочу, — предупредил я. — У меня сын!
— Домчу в лучшем виде! — пообещал Вовчик.
И, надо сказать, обещание свое он выполнил. К моменту, когда мы остановились у дома Беляшкиной, я значительно протрезвел. В основном от адреналина, которого хапнул, пока Вовчик мчался по дороге, как бешеный.
— Больше я с тобой не поеду, — выдохнул я, слезая с «Харлея».
— Все так говорят, — хмыкнул Вова. — И все садятся снова.
Тут уж не поспоришь. Я ведь ездил с ним раньше и прекрасно знал, что меня ждет! И все равно поехал опять. Наверно, потому что знал — Вовчику можно доверять.
— Ладно, пошли, — скомандовал я, направляясь к подъезду.
Дверь Беляшкиной в ответ на звонок распахнулась так быстро, будто тут только нас и ждали. Ввалившись внутрь, я уж было хотел представить друга, как положено, но тот меня опередил.
— Ну чо, как сама? — вопросил он у смутно знакомой девицы, застывшей рядом с Оксаной и смотревшей на нас во все глаза.
Не дождавшись ответа, Вовчик повернулся ко мне и потребовал:
— Ну ты представь, что ли.
— Кто бы меня представил, — буркнул я.
— Это моя подруга, Наташа, — нашлась быстро Беляшкина.
— Мой друг Вова, — пояснил, в свою очередь, я.
Вовчик, тем временем, внимательно оглядел Наташу и в итоге постановил:
— Худющая ты больно. Приглашу тебя в Макдональдс, так и быть.
От грандиозности заявления в комнате повисла пауза. Первой опять же очнулась Беляшкина.
— У нас пирожки есть, — сказала она.
— Пирожки — это хорошо, — кивнул Вовчик. — А где малой? Показывайте!
Оксана посмотрела на меня с сомнением, но я кивнул. С детьми у Вовчика опыта было вообще куда больше моего.
— Вылитый ты, Димон! — восхитился Вовчик, когда Оксана вынесла сына из спальни. Протянув руки, друг с поразительной для его габаритов нежностью взял Рому на руки и добрых пять минут с ним сюсюкал, будто это не он совсем недавно гнал по городу со скоростью и суровостью челябинского метеорита.
— Ладно, укладывай обратно, — наконец разрешил Вова, возвращая моего сына Оксане. — А мы пойдем уже, не будем вам надоедать.
— А как же пирожки? — поинтересовалась с надеждой Беляшкина.