банка — скамья на весельной лодке.
Первая пара бриттов бодро потопала прямо к крыльцу, резидент держался чуть поодаль за ними.
Я дождался пока они пройдут мимо беседки, потом спокойно сел, взял револьвер обеими руками и тщательно прицелившись, влепил по пуле в затылок спутникам резидента.
Коллинз заметался, было собрался рвануть назад к лодке, но, видимо поняв, что следующим пристрелят его самого, вдруг остановился и поднял обе руки вверх.
— На землю, лицом вниз… — громко прошипел я на английском языке. — Руки сложить на голову! Живо, мать твою, давалку!
Британец сильно вздрогнул, завертел головой по сторонам, но послушно подчинился, стал на колени, а потом лег, как было приказано.
К нему сразу же подскочил Арцыбашев, быстро охлопал резидента, выбросил его пистолет, после чего принялся вязать ему руки.
— В дом его… — на всякий случай, я проконтролировал спутников резидента, пустив в них по еще одной пуле, после чего спрыгнул и оттащил трупы по очереди в кусты.
— Получилось!!! — из темноты, радостно размахивая револьвером и своей шпажонкой, вывернулась Клеопатра.
— Тихо, мать твою! — рыкнул я. — Спрячься где-нибудь и держи вход в дом.
— Ой, мама… — тихонько пискнула Клео и убралась обратно.
Арцыбашев уже утащил Коллинза в гостиную и положил его там на пол лицом вниз. Я оглянулся, последовал за ним и приставил глушитель к затылку резидента.
— Сколько вас было?
— Шестеро… — британец интуитивно вжал голову в плечи. — Шестеро, да…
Клацнул взводимый курок.
— Со мной, со мной! — зачастил майор. — Шестеро со мной! Больше никого. Господин генерал, это же вы, я угадал? Давайте попробуем найти общий язык!
— Переверните его…
Арцыбашев аккуратно исполнил приказ. Я поднял стволом край мешка, который надел ему на голову подполковник
Увидев меня, Коллинз испуганно икнул, и попытался отползти в сторону, но уткнулся спиной в ноги Арцыбашева.
Я довольно ощерился. Черная лоснящаяся свирепая рожа, черное обтягивающее трико, весь увешан оружием — тут и сам обгадишься со страху, неожиданно узрев такого «красавца».
— У вас два варианта, майор. Интересует, какие? Либо сразу выберем первый?.. — глушитель уперся в глазницу британца.
— Вы уже взяли всех моих людей?
— Всех.
— Тогда, конечно, интересует, господин генерал, — уже почти спокойно ответил Коллинз. — Никогда не жаловался на отсутствие самосохранения. Предлагайте.
— Первый — небыстрая и очень болезненная смерть. Второй — максимальная откровенность.
— А что последует за откровенностью? — на красивом холеном лице британца проявилось явное облегчение.
— Свобода, майор. Но для того, чтобы заполучить ее, придется постараться. И учтите, если сюда во время интервью наведается еще кто-нибудь — пуля последует немедленно.