Телега на буйволиной тяге. Все как три тысячи лет назад. Только покрышек резиновых тогда не было… Хотя кто его на самом деле знает.
И после этого меня весь день уже не отпускало – словно из реальности я переехала в сказку.
Мы с подругой добрались до Аруначалы и вселились в гостиницу для паломников. Свободные номера были только на первом этаже; Верка завалилась спать, а я пошла погулять во двор. И увидела его. Этого немца.
То есть я потом уже узнала, что он немец, а тогда это был просто седой старикан с длинными волосами, который сидел на табурете и внимательно глядел на горящую на полу свечу-плошку в алюминиевой оболочке – вроде тех, что продают в «Икее».
Окна и двери в гостинице выходили во двор. Когда в комнате на первом этаже открывали дверь, она превращалась в узкий альков, насквозь видный всем проходящим мимо.
Этот немец со своей свечой выглядел так странно, что я остановилась у двери и уставилась на него как баран. Как баранка, поправили бы меня боевые подруги – но здесь я не соглашусь, поскольку слово «баранка» намекает, что я пыталась заинтересовать его своей дырочкой. А такого не было совсем.
Через пару секунд он почувствовал, что я на него гляжу, поднял голову, кивнул – и сделал приглашающий жест: мол, заходи. И, самое главное, возле свечи стояла еще одна табуретка, словно он сидел перед открытой дверью, ожидая моего визита. Что-то в этом было нереальное. Как будто эта буйволка с перекрестка взяла меня своими мягкими губами и перенесла прямо сюда… Я вошла, почему-то прикрыла дверь и села на табурет напротив.
– Смотри на свечу, – сказал он по-английски.
Я уставилась на свечу.
– Ты веришь в знаменательные встречи? – спросил он. – Способные перевернуть всю жизнь?
– Да, – ответила я. – Но лучше, когда обходится без полиции.
Он улыбнулся.
– Ты приехала на Аруначалу, потому что ищешь истину.
– Ну да, – согласилась я. – В некотором роде.
– Я расскажу про истину, – сказал он, – слушай внимательно и смотри на свечу…
И вот тогда-то я и услышала про таблички и лопаты. Он, правда, потом добавил кое-что еще.
– Проблема не в том, что истину нельзя найти, моя девочка. Проблема в том, что ее слишком много на рынке. Найти ее чересчур просто. Жизнь коротка, а прилавков, где торгуют этим продуктом, слишком много… Ты даже не успеешь обойти их все, какое там попробовать товар на вкус. Понимаешь?
– Так что же делать? – спросила я.
– Для начала надо понять, что истину нельзя узнать от людей.
– Почему?
– «Человек» и «истина» – это антонимы.
– В каком смысле?
– Каждый человек есть по своей природе вопрос. Вопиющий вопрос. Откуда же у него возьмется ответ? Люди могут прятать эту свою вопросительность под разными мантиями, рясами и так далее – и раздавать другим великие окончательные учения. Но это просто бизнес.