Наша революция углубляется. Началась третья русская революция, революция рабочих и крестьян. Революция или контрреволюция. Рабочие и крестьяне или капиталисты и помещики. Другого выхода нет. Кого признаете, кого защищаете вы, так называемые социалисты-революционеры, вы — партия «крестьян»?
Но вы показали, что ваша партия не является крестьянской, она партия беспочвенных спутников буржуазии. Вы в самый решительный момент предали крестьян, отказали им в мире и земле. С вашего лица уже снята маска.
Но вы надели новую маску: создали «Комитет спасения революции», где вы предаете революцию, а не спасаете ее. Но скоро и эта новая маска будет снята с вашего безобразного лица. На фронте совершается революция. На фронте солдаты производят коренную чистку ваших авгиевых конюшен. Создаются там новые, революционные комитеты, всюду происходят армейские съезды. Через несколько дней вы не узнаете фронта. И тогда будут сочтены и ваши дни.
Революционный фронт возьмет и вашу контрреволюционную позицию, которую вы создали в Минске.
Это вопрос ближайших дней.
Знайте это, господа в черных масках!
Алеша».
После позорного конфуза с воображаемым арестом его семьи Жданов решил больше не ходить на заседания «комитета спасения революции». И не только потому, что боялся насмешек со стороны этого хитреца Алибегова и язвительного Перно. Просто он уяснил себе, что вчера выболтал им больше своих секретов, чем выведал у них. И что вообще эти заседания и бесконечные пререкания на руку только большевикам, которые выгадывают время, пока их эмиссары на фронте подтягивают к Минску верные им части. Ну нет, решил он, пора кончать с этой болтовней. Ведь чем дальше, тем меньше у нас остается шансов на какую-то победу...
И когда утром 31 октября он прибыл в штаб, то снова был полон решимости действовать. Там его уже ждала вчерашняя троица — генералы Вальтер, Довбор-Мусницкий и Копачев.
— Господа, — сказал им Жданов. — Полагаю, что ряд обстоятельств, заставивших вчера отложить наши планы, сегодня уже потеряли значение. Поэтому снова прошу отправиться в части и быть готовыми по первому сигналу начать выступление по согласованному плану. Пароль тот же: «Свершилось!»
Генерал Копачев мрачно спросил:
— Выходит, немцы будут наступать на гренадеров сегодня?
— Я сейчас иду на телеграф и лично буду следить за событиями.
— А как этот самый бронепоезд? — спросил Довбор-Мусницкий.
На этот раз ответил генерал Вальтер:
— Он еще в пути... Сегодня его ждут в Фаниполе.
— Мы примем меры, чтобы он не дошел сюда, — уверенно заявил Жданов.