Неживой (Толбери) - страница 84

— Ну всё-всё, уходите! — крикнул им Мракой и замахал руками. — Уводите князя, скорее!

Князь развернулся уходить, но понял, что насчитал всего семь женщин-стражей. Он обернулся и увидел последнюю возле чаши. Нидоу заблокировала её атаку, наконец нашла ключик к её боевому стилю, выбила у неё из рук меч, подставила подножку и оказалась за спиной. Широко раскрытые подведённые глаза драгоценными камнями блеснули в свете луны. От его последнего взгляда, преданного и полного любви, князь стиснул зубы, отвернулся и изрёк проклятье, скользнувшее по намокшей щеке к небу.

Непроглядная ночь лишь ненадолго сменяла серые сумерки над Топями. Здесь время словно застыло и не решалось изменить хотя бы один мазок вечно унылой картины. Невозможно было отличить лето, весну или осень. Лишь в редкие и самые проклятые морозы, всё здесь покрывалось инеем и сковывалось льдом, но совсем ненадолго.

Солнце хоть и заглядывало сюда иногда в гости, но смущённо пряталось за облаками и дымкой, теряло там свой свет и тепло. Вода бурлила и булькала, извергала из своих недр удушливый густой туман, меняла цвет от почти чёрного до нездорово-зелёного, и скрывала под своей гладью неведомых тварей. Мелкие островки твёрдой земли, окружённые грязью и месивом, были разбросаны то тут, то там, но доверия не внушали. Прямо из жижи ввысь тянулись жёсткие, почерневшие, словно обгорелые кости, стволы и ветки редких болезненных деревьев. Вокруг них роились бесконечные насекомые, а по их стволам ползали ядовитыечешуйчатые гады, улитки, слизни и многоножки, самых отвратительных форм и расцветок.

Мало кто из людей осмеливался бродить здесь и заходить далеко, и уж тем более — жить. Даже самые отпетые негодяи и безумцы, за головы которых была назначена награда и спасавшиеся от смертельной погони, вряд ли бы осмелились спрятаться тут.

Поговаривали, что в этих местах может выжить только утопный народец. Им приписывали самый разный внешний вид — от уродливых, похожих на жаб карликов, до прекрасных полногрудых русалок с застывшими в вечной улыбке соблазнительными губами. Однако род их занятий был всегда один — чернёйшая ворожба да воровство детей и употребление их в пищу, желательно сырыми.

Вокруг Топей всегда ходило много слухов, и проверить их было задачей невыполнимой. Любопытных тут ждала только смерть.

Болотами правило Чёрное Древо.

Его долгая жизнь началась с обычного семечка, далеко унесённого ветром и реками. Волей случая и ошибкой птицы, принявшей его за съедобного жука, оно попало на склон небольшой горы, проросло в плодородной почве и щедро питалось грунтовой водой реки, чьё имя затерялось в веках. Река эта была необычной. Однажды в ней освежился бог, и теперь в ней текла не только вода, но и сила, что заставляла цвести всё вокруг.