Ну, нет! Не посмеет Двахмир зайти слишком далеко! Он здесь в гостях. Это не его дом. Это — мой дом!
Шагов не было. За стеклянными дверьми никого не было. Двахмир ушёл. Может, понял, что шутка зашла слишком далеко. Может, ещё что. Хрийз не стала гадать.
Тряской рукой она вложила нож в ножны. Завернулась плотнее в шаль — стены дышали холодом. Хрийз заспешила в комнату, мысленно разделывая страшного Двахмира на ленточки. А вот рассказать, кому надо! И этот самый кто надо нарежет из него бантиков.
Но уже в комнате, забравшись в постель с ногами и завернувшись в тёплое одеяло, Хрийз поняла, что никому и ничего не расскажет никогда «Если я на него пожалуюсь», — в тихом ужасе думала она, — «То с Двестипольем начнётся война. Нормально. В самый раз, врагам на радость! Ну, уж нет. Нет!
Придётся молчать…»
— Эх, ты, бедолага, — сказала Яшке Хрийз и снова погладила его по крылу.-Защитник ты мой… Хафиза Малкинична, почему он Сихар так ненавидит? Что она ему сделала?
— Не ему, — ответила Хафиза. — его хозяйке… Я тогда была ещё слишком юна, но отголоски их конфликтов меня достигали, скажем так. Они на дух друг друга не выносили, Хрийзтема Старшая и Сихар. А сийги — существа злопамятные.
— Почему не выносили? — спросила Хрийз. — Я читала в дневниках Фиалки, там упоминается, что Сихар поссорилась с… — язык не повернулся назвать старшую Хрийзтему сестрой.
Хафиза пожала плечами:
— Они всё время ссорились. Не из-за одного, так из-за другого. У обеих – характер. Вдобавок их разводили стихии, которым они служили. Сихар — врач, спасатель, Хрийзтема Старшая — боевой маг, убийца. Это разводило их на разные полюса и давало лютое напряжение, которое, в конечном счёте, всё равно прорывалось на благо общего дела.
— Общего дела? — не поняла Хрийз.
— Силу дают любовь и ненависть, — напомнила Хафиза. — Магическое поле на фронтах сохраняло стабильность, а остальное не имело значения. Скорее всего, Хрийзтема Старшая сознательно провоцировала конфликты. Она могла, вполне в её духе. Она вообще лишнего движения без чёткого, продуманного наперёд плана не делала. При этом решения принимала молниеносно. Я горжусь, что знала её.
— Я не такая, — вздохнула Хрийз.
Хафиза присела на краешек постели, взяла за руку. Тёплое исцеляющее прикосновение…
— Конечно, — мягко сказала она. — Ты не такая. Ты — Жизнь, а она служила Смерти. Отдыхай. Всё закончилось. Всё хорошо.
Хрийз послушно закрыла глаза. Но, прежде чем целебный сон окончательно погасил сознание, она успела подумать, что ничего ещё не закончилось. Что всё – только начинается…