Вторая и третья книги рассматривали современные навигационные устройства, береговые и корабельные. Технические подробности, нудные формулы. Уравнения дальномерного вектора нахождения координат конечной цели… Транспортная задача… Преобразование математических координат в геодезические… На титульном листе книги значилось: рекомендовано для студентов второго курса мореходных образовательных учреждений… Чёрт. Придётся в следующем году заниматься отдельно по математике, к гадалке не ходи.
Четвёртая книга была простым решебником, а вот пятая…
«Одностихийные полуфлёры и их практическое применение».
Хрийз аж проснулась полностью. Можно, оказывается. Можно делать флёр по одной стихии! Чего там Лае говорил нельзя. Но она не успела открыть книгу: её самым наглым образом со стола забрали. Хрийз вскочила и подавила возмущённый вопль, столкнувшись нос к носу с Лае. Вот же чёрт оранжевый, лёгок на помине!
— Рано вам ещё читать такие книги, ваша светлость, — язвительно сказал он.-Как она здесь вообще оказалась… ну, я позабочусь, чтобы кое-кто к работе своей относился внимательнее!
— Отдайте! — крикнула Хрийз.
— Не отдам, — коротко отрезал он. — Зачем вам эта книга?
— Надо!
— Неправильный ответ.
Хрийз стиснула зубы, сжала кулачки. Издевается?! А то как же, Лае это любит, мёдом не корми, дай на ком-нибудь оторваться.
— Сядьте… — он взял стул у ближайшего столика, подвинул его и сел сам. — Что с вами происходит, Хрийзтема?
Ну, хоть Браниславну опустил. Прогресс.
— Ничего, — враждебно буркнула она, усаживаясь за столик.
— Оно и видно, — скептически хмыкнул Лае. — У вас проблемы, я же вижу. Какие?
— Никаких, — отчеканила Хрийз, но в глаза ему посмотреть не решилась.
Раздражение ощутимо повисло в воздухе. «Шёл бы ты, а? — тоскливо подумала девушка. — Без тебя нехорошо!»
— Позвольте объяснить вам разницу между гордостью и гордыней, ваша светлость, — начал Лае невыносимым тоном.
Хрийз тут же отчаянно захотелось бросить ему: "Не позволяю!". И полюбоваться на его спесивую физиономию. Но она отдавала себе отчет, что после этого любования проживет недолго. Стоила ли минутка счастья кровавой казни и последующего беспросветного мрака? Наверное, все так нет…
— Гордость, — продолжал между тем Лае, — это, скажем, когда вы, упав и ободрав коленку, не ревете на весь мир и не требуете взять вас на ручки, а справляетесь сами. Гордыня же — это когда вы, упав, ломаете себе хребет. И, вместо того, чтобы принять помощь хотя бы даже без благодарности, с гневом отталкиваете всех, кто хочет вам помочь. С криком "Я сама!" вы пытаетесь встать самостоятельно, и даже встаете, и, может быть, делаете пару шагов. После чего падаете окончательно, и ваше окоченевшее тело отправляют на погребальный костер, ибо там ему теперь самое место.