Хотя предпоследний был… ничего. Диспетчер из Центра управления полётами, телепат третьего ранга. Нормальный он был, чего там. Зря с ним вела себя как свинья. Потому что натуральнорождённый зануда, пришедший ему на смену, оказался во стократ хуже. Телепат хотя бы в отцы не рвался, а этот… Исполнял Свой Долг, читая морали и нотации. Воздух чище стал, когда исчез, наконец. Полгода в доме было спокойно, и вот тебе на. Опять.
Приняла душ, называется. Повалялась на диване. А всё отменённая тренировка, будь она проклята!
Злоба выгнала на спортплощадку, где можно было отлупить со всей дури тренировочные манекены, перед каждым ударом воображая себе ни разу ещё не виденное, но уже ненавистное рыло очередного маминого хахаля. Огнеупорные болваны не поддавались бешеному жару, срывавшемуся с кулаков обозлённой девчонки. Живому человеку пришлось бы кисло. Пирокинетическая паранорма, достижение генетиков Института, это вам не шутки.
Потом Алёне надоело, и она решила пойти побродить по городу. Хотела вызвонить Мальсагову, но обнаружила, что забыла терминал в спортивной сумке, дома. Отлично! Сегодня её уже никто не достанет. Алёна мстительно вообразила себе, как мать пытается связаться с нею и слышит сигнал из сумки, брошенной в коридоре. Но картинка получилась не очень доброй, и за неё стало мучительно стыдно. Всё-таки Алёна любила мать, несмотря ни на что… Пришлось вернуться.
Долго стояла перед полуоткрытой дверью, вслушиваясь в звенящую тишину. Где… они? Всё ещё заняты? Или уже чай пьют? Кажется, из душевой ещё никто не выходил. Алёна прошмыгнула в коридор, потянула из сумки терминал.
— Элен, — донеслось из кухни. — Пришла?
Девочка рыбкой нырнула в дверь и ссыпалась по лестнице на улицу, а там сразу же свернула за угол, пробежалась, согнувшись, под балконами, чтобы из окна было не увидеть. И махнула через невысокую живую ограду, прямо по придомовой лужайке. Пусть без неё чаёвничают!
Халида отозвалась не сразу. Но, приняв вызов, сразу сказала, что встретиться не может. Занята. И не отпустят. Эх. У Мальсаговых была большая семья, свободного времени по вечерам у подруги практически не было.
На город спускалась ночь. Зажигались разноцветные фонари вдоль дорожек, вспыхнула ярким сиянием станция монорельса. Прошуршал над головой очередной поезд, в окнах можно было различить тёмные силуэту людей, спешивших домой после напряжённого рабочего дня. В центр поезда шли почти пустыми.
Алёна, воткнув в ухо наушник, бесцельно меняла вагоны и направления. Ей нравилось движение, бесконечная переменчивая пестрота дороги, тихий хриплый шепоток навигатора, интимно подсказывающего на ухо, что из вечерних мероприятий происходит в шаговой доступности от очередной станции.