Если она, конечно, выбрала его. О том, что будет, если нет, думать не хотелось…
Когда Алиса появилась, Захар, после почти часового ожидания, позабыл всё, что хотел сказать, и просто пошёл рядом. Потом у него совершенно вылетело из головы то, о чём они говорили по пути домой. Наверное, если и говорили, о чём-то незначительном. Алиса с ходу сказала, что сегодня она слишком устала, и поэтому серьёзный разговор откладывается до завтрашнего утра.
«И отлично, нам некуда торопиться, – подумал Захар. – У нас впереди почти целая Вечность».
Длительные расставания научили его ценить каждое мгновение вместе, и сейчас он просто наслаждался временем, которое проводил с любимой женщиной. Лето было тесным и удушливым, и лишь по вечерам дышать становилось немного свободней. В такие часы гулять особенно приятно.
Когда они пришли в пункт назначения, Алиса сначала дала понять, что сегодня после такого выматывающего дня «ничего не будет». Но потом, когда они, раздевшись, легли в обнимку на ковре под мягким пледом, возле приоткрытого мансардного окна, она передумала и жадно потянулась к нему, и он любил её.
На двадцатый, а может, тридцатый стон тело девушки охватила мягкая вибрирующая дрожь, и она настойчивым движением отстранила от себя Захара. Когда «волны» прекратились, и на смену им пришёл упокоённый штиль, Захар спросил:
– Это было то, что я думаю?
– Угу… – отозвалась Алиса, и, обняв Захара за шею, устроила голову на его груди. Запах её волос как всегда был божественен.
Утром, когда она «чистила пёрышки», то есть одевалась и прихорашивалась перед зеркалом, Захар, у которого одеться заняло одну минуту, стоял сбоку, и, любуясь ей, спросил:
– Так что там с ответом?
– Думаю, мы отложим эту тему как-нибудь на потом, – сказала Алиса, – а то если я сейчас скажу, я же точно опоздаю на работу…
«Потому что у нас случится ещё один бурный секс», – подумал Захар. Потом, когда они вышли на улицу, он сказал:
– Ну вот, уже не опоздаешь. Теперь мы на улице и я при всём желании не смогу тебя удерживать, если тебе надо будет идти. Так что давай, не томи, в конце концов, нельзя мужика так долго мучить.
Она повернулась, с горечью посмотрела ему в глаза и сказала:
– Мы не сможем быть вместе, – у Захара перехватило дыхание. – Мне очень жаль, но ты ещё слишком незрелый и не можешь быть со мной рядом, когда мне это нужно. Но ты всё равно очень классный, и я надеюсь, что мы будем общаться дальше.
Захар не пытался ничего возражать, так как понимал, что если Алиса всерьёз приняла такое решение, то её не переубедить. Он проводил девушку почти до штаба, как и собирался. Он почему-то не чувствовал боли или обиды. Так бывает, когда человек получает глубокое ножевое ранение – в первые мгновения боли не чувствуешь, она накрывает только потом. На самом деле, Захар испытывал недоверие, как будто Мироздание решило его разыграть. Несмотря на двоякие предпосылки, в глубине души он до самого последнего верил в лучшее, в то, что Алиса выберет его и никуда не уйдёт, потому что она предназначена ему свыше.